как и подобает будущему эрлу. Дорогие одежды подчёркивали подтянутую фигуру. Подбитый мехом плащ развевался на ветру. На поясе друга теперь висел привычный ему меч. Только зелёные глаза смотрели очень грустно. В их глубине поселилась тоска.
– Похоже на то, – подтвердила я, мельком взглянув на голубое небо, по которому плыли пушистые облака. – Стефан, ты ведь хочешь вернуть отца?
– Конечно, – нахмурился он. – Надеюсь, это возможно.
– Я верю в это. Мы узнаем способ снять проклятие со Стейнби.
– Обязательно, – подтвердил он, тускло улыбнувшись. – Но… что если способа нет?
– О чём ты? – насторожилась я.
– Пойми меня, Эрика. Я скучаю по отцу. Аргейл был мне очень дорог. Твоя мама лечила мои ссадины, укачивала нас в детстве. Мне больно осознавать, что их больше нет рядом, – Стефан развернулся ко мне. Его глаза смотрели так же тускло. – Ты так фанатично веришь в спасение, что мне страшно за тебя. Я не знаю, как ты отреагируешь, если окажется, что надежды нет.
– Любую магию можно обратить.
Так нас учили на уроках истории. Так говорил мне наш главный маг, Йосен, послушник богини жизни Ливы.
– Можно, но есть ограничения. Богу может противостоять только бог, и так далее. Эта магия… очень сильна. Я никогда не слышал о такой.
– И всё равно. Нельзя терять веру, – твёрдо произнесла я, крепко сжав ладонями поручень фальшборта.
– Я о другом, Эрика. Как ты поступишь, если твои надежды не оправдаются? Я хочу знать, что ты не отчаешься, сможешь пережить это.
– Конечно, смогу, – голос захрипел от волнения.
В груди разлилась пугающая пустота только от мысли, что наших родных не вернуть.
– Отец вверил тебе ответственность за всех нас, – Стефан приблизился, перейдя на почти неразличимый шёпот.
– Я помню о своём долге. Можешь не сомневаться, – резко выпрямившись, я развернулась и двинулась в сторону спуска в каюты.
Что если он прав? Что если проклятие не обратить? Что мне тогда делать? Точнее, что мне остаётся? Стать женой Стефана, отдать ему Сердце. И пусть отец в нём сомневался, но рядом больше нет никого более достойного. Все обратились камнем. Внутри всё противилось этому решению. Впрочем, я не была рада браку изначально. Но мне надлежит принять свою судьбу, исполнить предназначение. Удел женщины в смирении. Даже если она дочь Сигурн.
– Эрика, подожди, – Стефан нагнал меня у дверей в мою каюту.
Он оттеснил меня в комнату и закрыл за собой дверь.
– Я боюсь за тебя, правда. Ты самый близкий мне человек, – теперь изумрудные глаза горели, заглядывали в мои, будто пытаясь напитать меня его пылкостью.
– У меня больше никого нет. Только ты, – произнесла я через силу.
Родные живы, они лишь в каменной ловушке, из которой можно найти выход. Главное постараться.
