алась пошевелиться и не смогла.
– Ш-ш-шкажи… – прошипела змея.
Обезьянка молчала.
– Ш-ш-шкаж-жи-и! – громче повторила змея.
Обезьянка закрыла глаза. Стало легче.
– Что, – тихо-тихо прошептала она, – что сказать?
– Ты х-хто-о?
– Серая, – еле слышно выдохнула обезьянка и приоткрыла один глаз. Голова змеи чуть отодвинулась назад.
– Ш-ш-шерая ш-ш-што? – не поняла змея.
– Не что, а кто. Зовут меня так – Серая, – начала приходить в себя обезьянка.
– Ш-ш-шуя… – прошипела змея.
– Что? – не поняла обезьянка.
– Ш-ш-шуя шовут меня, – голова змеи отодвинулась ещё дальше.
Обезьянка вздохнула:
– Тебя тоже бьют?
– Ша ш-ш-што? – спросила змея, и её глаза на мгновение стали совсем белыми.
– За то, что ты серая, – объяснила обезьянка.
– Ш-ш-што ты, нет, – ответила змея.
– А меня бьют. Они коричневые, а я серая.
– Х-хто? – удивилась змея.
– Все… – И обезьянка грустно посмотрела на змею. Змея долго молчала, потом медленно убрала голову и зашуршала по траве.
– Ш-ш-шледуй ша мной… – с трудом расслышала обезьянка.
Подумала, спрыгнула с дерева и захромала следом.
Вдруг змея сделала резкое движение, и её огромная голова снова закачалась перед Серой. Зелёные змеиные глаза опять разглядывали её.
«Съест», – испуганно подумала обезьянка и приготовилась отпрыгнуть.
– Ш-ш-шерая… Краш-ш-шивая… – прошипела змея и надолго замолчала. Как будто уснула с открытыми глазами.
– Шуя, – тихонько позвала обезьянка.
Ничего не изменилось.
– Шуя! – погромче произнесла обезьянка. Голова змеи дёрнулась, в глазах сверкнул зелёный огонь.
«Ой! – испугалась обезьянка. – В сё-таки съест!»
– Ш-ш-шлушай ш-ш-шюда, – наконец прошипела змея. – Не бойся, я ш-ш-шыта. Будешь ш-ш-шить со мной. – Голова змеи исчезла.
«Ш-ш-ш», – зашуршала трава.
Обезьянка, хромая и подпрыгивая, бросилась следом.
Прыгать пришлось долго. Боясь потерять змею, Серая не смотрела по сторонам. Остановились они перед нагромождением огромных камней, и Шуя вдруг исчезла. Обезьянка растерялась.
– Ш-ш-шюда! – наконец услышала она и не сразу поняла, откуда шёл звук.
– Ш-ш-шюда, ш-ш-шюда! – шипела змея.
В конце концов обезьянка разглядела среди камней тёмный проход. Прохромав туда, она оказалась в пещере, большой пещере, очень большой пещере. Огромной пещере с куполом наверху. В самой середине купола, высоко-высоко, голубело круглое отверстие. Небо!
Так Серая обезьянка стала жить со змеёй Шуей. Змея выпускала её наружу только поздно ночью – запастись бананами из ближайшей рощи. А вода была здесь, в пещере, – прозрачная струйка вытекала из стены и исчезала между камнями пола. Иногда в отверстие наверху заглядывало солнце, и тогда голубоватый воздух пещеры становился золотым. В те минуты обезьянке особенно хотелось выскочить наружу. Она выглядывала из пещеры, но нарушить запрет Шуи не решалась.
– Почему мне нельзя гулять днём? – спрашивала Серая обезьянка.
– Подош-ш-ди… Рано ещ-щ-щё… – шипела змея.
Сама Шуя часто и надолго покидала пещеру. Возвращалась поздно и сразу засыпала. Где она была и что делала, так и осталось для Серой обезьянки тайной. Как-то раз после такой прогулки змея свернула своё огромное длинное тело в кольцо и прошипела:
– Шале-ш-шай!
– Залезать? Куда? – не поняла обезьянка.
– На ш-шпину. Шале-ш-шай!
– Зачем? – испуганно спросила Серая.
– Ма-ш-ш-аш-ш… – сердито прошипела змея.
Серая обезьянка осторожно вскарабкалась на прохладную широкую спину, поближе к голове змеи, и замерла.
– Беги! Бы-ш-штро! – скомандовала Шуя и закрыла глаза.
И Серая обезьянка побежала. Бежать по спине огромной змеи было легко, это тебе не тонкие ветки какого-нибудь дерева высоко над землёй. Но просто бегать по кольцу ей быстро наскучило, и она начала прыгать по хитрым чёрно-белым узорам на спине Шуи – с такого
