style="font-size:15px;"> Отыскать, отрезать голову и вырвать сердце, закопать, забросав священными травами. И навсегда забыть об этом происшествии. Не вспоминать, чтобы не призывать чудовище.
Назгал нагнулся и плюнул. Капля слюны упала вниз, отметив в толпе человека. Никто не заметил, не поднял оплеванного на смех. Не до того.
– Стоило бы помочиться, – признался Назгал, – да не хочется.
– Она меня сама отдала, – прошептала девушка.
– Кто?
– Мать. Отдала. А теперь говорит другое.
– А. Бывает.
Он пожал плечами. Неужели она настолько глупа, что не понимает очевидного. Назгал вспомнил, как его забирали из родной деревни. Как цепочки событий привела его в эту часовню, где он теперь сидит и плюет на толпу внизу.
Когда в Имирт пришла армия под начальством всадника, Назгал не удивился, что его отдали по требованию воинов. Разве могло случиться иначе. Но девица сейчас глуха, не услышит слов.
Назгал ей сказал, что разве случилось что-то плохое? Неужели произошедшее так страшно.
– Ты требовал мяса, – припомнила она.
Назгал кивнул. В тот момент он действительно хотел жрать. А теперь? Он взглянул на тощую девицу. Серая рубаха в прорехах едва скрывает кости. Кожа воспалена, шелушится. Волосы засалены и легко выдергиваются. Мяса мало. Хотя, если выбирать не из чего…
Спешить не стоит. Никуда она от него не денется.
– Мяса, – согласился Назгал. – Так не жрать. Я хоть и чудище, но всего лишь человек.
– Что с того. Мы обречены.
– Оставь. Если так рассуждать, я бы давно погиб.
Она перевела взгляд на чужака. В глазах обида, немой вопрос. Скорее мольба. Назгал знал, чего она желает и подарил ей это:
– Уж поверь, не такой исход тебе предрешен. Нити судьбы протянулись в разные стороны. Выбери желанную.
– Выбери? У меня есть выбор?
– Впервые в твоей жизни. Или ты не заметила? Когда я поднимался по этой лестнице.
Девушка кивнула.
– Дшина. Меня так звали.
– Хочешь, так называйся так же. Но, – припомнил Назгал, – имена это связи. Они тянут нас не туда.
– Надо поменять имя? Как после свадьбы?
– Если хочешь. А можешь остаться без имени.
Пока они болтали, толпа внизу рассосалась. Назгал этого не заметил. Удивился, когда стало слишком тихо. Их собственный шепот отражался от стен. Эхо не рождалось. Дующий из окон ветер сносил голоса прочь.
Назгал предложил перебраться ниже. На втором ярусе теплее. Лестницу наверх они убрать не могли. Никто не заметил ее. Пока не заметил. Пусть остается – решил Назгал. Он хотел узнать, что произойдет дальше.
Рано или поздно деревенские обнаружат следы, ведущие к храму.
Не знал Назгал того, что выбежавший из дома крестьянин, забегал к каждому соседу, колотил в дверь и кричал об опасности. В мгновение на улице собралось
