на ней.
– Не хочешь последовать примеру Дшины? – спросил Эстиний, кивнул на спящую.
– А в это время ты за помощью побежишь, ха.
Назгал понимал, какую глупость сказал. Священник, если бы хотел, давно мог избавиться от непрошеных гостей. Этого он не сделал. Платой за молчание стала возможность поговорить.
Старик и юнец, словно два мира встретились.
Ни тот, ни другой не чувствовали неловкости. Хотя Назгал понимал, что под маской Эстиния скрывается нечто иное. Оно не утратило своей сущности, хотя провело среди крестьян семь лет, если верить Дшине. Девушка могла ошибаться, ведь течение времени для нее загадка.
– Ладно, – Назгал облизнул губы. – Глупость сказал. Мне сон не нужен, потому не сплю.
– Не нужен? Как так.
– Я могу спать. Захочу и сплю. Не тело требует. Так же с холодом. С едой вот проблема. Все хочется, да много.
– Первая потребность, – кивнул Эстиний.
– А сон уже не нужен.
– Сон не нужен, – повторил священник, задумчиво глядя на девушку. – А она? Взял ты ее с особыми целями.
Назгал усмехнулся. Мог просто сказать, что захотел мяса. Пусть этот болтун ужаснется. Рядом с ним сидит настоящее чудовище. Людоед! Существо не брезгующее мясом себе подобных.
Для таких проклятых особое место в болоте Первого врага.
Вместо этого Назгал мягко спрыгнул с кровати, выпрямился и расставил ноги на ширину плеч. Он указал рукой на свой низ, словно заманивая собеседника в ловушку. Жуткая ухмылка рассекла лицо парня. Он знал, что последует потом.
Узнав, что гость – людоед, Эстиний ужаснется не так, как увидев пустоту в его кошельке.
Назгал уже понял, что священник неплохо понимает в человеческом теле. Ему не составило труда понять, что в теле гостя образовалась незаполняемая пустота.
– Кто это сделал с тобой?! – вырвался дрожащий шепот Эстиния.
– Сам, – с гордостью ответил Назгал, упирая руки в бока. – Тебе не советую. Тебе уже это без надобности, само отвалилось. Или я не прав?
В этом Назгал не ошибался.
Лишь неизлечимая болезнь может приделать человеку крылья, вознести до эфирной бесконечности. Последний такой случай произошел буквально на глазах Назгала. Процессия с телом всадника прошла мимо. Судьба Эстиния предрешена. Он обязан занять положенное ему место среди возвышенных.
Даже в Имирте, родной назгаловой деревне, существовал собственный святой. Нетленный дед, выбравшийся из болота, чтобы спасти общинников от чудовищной болезни. Прикосновение к нетленной плоти обратило болезнь, заставило ее убраться из Имирта. А после этого святой чудесным образом превратился в гниющую массу. Кости лежат под алтарем.
Эта история произошла задолго до рождения Назгала, но он знал ее хорошо. И верил в правдивость.
Раньше.
Тот нетленный дед не просто история, он словно до сих пор жил среди общинников. Проник червяком в их умы, где окуклился, ожидая
