я с задержкой:
– Лучше завтра. Здесь не подходящее место.
– Не вопрос.
Вновь подошедший к нам официант даже не удивился тому, что галеций Вантерфул поднялся и подал мне руку. С непониманием вложив в его ладонь свои пальцы, я была утянута в открывшийся перед нами портал.
Вышли мы на чьем-то балконе, большую часть которого занимали круглый стол и два стула по бокам от него.
– Мы в моем столичном доме, – оповестил меня куратор, помогая присесть. – Вон там академия, а в той стороне ресторан. Подожди минутку.
Оставив меня в одиночестве, преподаватель скрылся в портале, который и не подумал закрывать. Вернулся он действительно через мгновение. Сначала на стол упала скатерть с вензелями. Потом салфетки и приборы. Сходив еще раз, он принес вазу с цветами, настольный канделябр на три свечи и корзинку с хлебом.
– Ладно вы украли у них посуду, но свечи? – рассмеялась я.
– Ты влезаешь в чужие кабинеты, я краду свечи – все мы не без недостатков, – усмехнулся куратор и снова вошел в портал.
Следом появились вытянутая бутылка с узким горлышком, бокалы и поднос с тарелками, содержимое которых скрывалось под металлическими крышками. В последний заход он принес две креманки с чем-то шоколадным, корзину с фруктами и наши плащи.
Столик оказался фактически заставлен.
– Не подрассчитал, – озадаченно взъерошил он собственные волосы.
Видеть этого галеция растерянным мне еще не приходилось. Выражение его лица заставило меня улыбнуться. Я решила приободрить мужчину:
– А по-моему, удобно. Все под рукой.
– Да? – спросил он с сомнением. – Ну, тогда рассказывай.
Портал за его спиной закрылся, а сам он занял стул и потянулся к бутылке с чем-то темным. Тонкий аромат персика разлился в воздухе, стоило преподавателю наполнить бокалы. Темно-синие глаза смотрели внимательно.
Глубоко вдохнув, я медленно выдохнула и словно бросилась в холодную воду, разбивая собою лед:
– Вам когда-нибудь удавалось подчинить умертвие четвертого класса?
Преподаватель нахмурился, а после произнес то, что мне сегодня говорили уже несколько раз:
– Это невозможно, Павлиция. – Теплая улыбка коснулась его губ.
– А если я скажу, что возможно?
Увидев непонимание, даже неверие на лице куратора, я поспешила рассказать ему о событиях, произошедших сегодня. Это Леукусу Ионтин запретил кому-то что-либо рассказывать, а лично мне он ничего такого не говорил, чем я и воспользовалась.
Да даже если бы запретил, я все равно рассказала бы, потому что это напрямую касалось меня. Единственное, о чем я умолчала, так это о своих то ли видениях, то ли галлюцинациях.
– Как ты сейчас себя чувствуешь? – поинтересовался мужчина, откладывая приборы.
Пусть это было и не по этикету, но мы ели во время беседы,
