вяленую тихоокеанскую корюшку, хотя вообще к еде скорее равнодушен (в «Обители» он не удержался – упомянул корюшку).
Однажды во Владивостоке мы пошли нашей мужской компанией в баню – и умудрились отыскать очень странную баню: в очкурах Голубиной пади, на склоне Орлиного гнезда, очень, скажем так, негламурную – устроенную в каком-то сарае на сопке с видом на город, причём за дровами приходилось выбегать на улицу. Захар так наподдавал, что в итоге в парилке остался один…
В другой раз он приехал во Владивосток зимой, мы опаздывали на его спектакль «Допрос», попали в мёртвую пробку, бросили мою машину и долго шли пешком – по сопкам, по морозцу, с нашим дующим всегда в лицо морским ветром, от которого плачут даже сибиряки.
У него на Керженце я бывал в разные времена года. Керженец – всегда праздник, лучшее средство от печалей, уныния и прочей мути. Помню, как мы дружеской маленькой толпой ранней весной весело бегали по уже слабеющему льду Керженца – и я провалился (потом эту прорубь мы приспособили для купания, неплохо вышло). Как устраивали турниры по армрестлингу «до первой крови» – Захар в сердцах двинул рукой по столу, на котором стояла криво взрезанная ножом банка со шпротами, и остаток вечера ушёл на военно-полевую хирургию и санитарию. Как колесили по окрестностям его деревни – речка, старое кладбище, снежки, лес… Не нравится мне это слово – «позитив», но Керженец – позитив в химически чистом виде. Люди там как-то светятся, что ли (надо в следующий раз прихватить туда счётчик Гейгера). Керженец – не только точка на карте, это особое состояние – самого Захара, его родных, друзей. Надо устраивать свой личный Керженец всем, всегда и везде.
…Появляется молодой омоновец, к тому же – лимоновец, к тому же – провинциал, и всего за несколько лет становится ведущим писателем России – так не бывает? Захар доказал, что всё возможно. Что не обязательно жить в столицах, вращаться в модных кругах… Что обязательно? Ну, талант, но талант есть у многих; талант необходим, но недостаточен. Нужно ещё что-то – взгляд твой на жизнь и окружающих людей, последовательность совершаемых тобой поступков, масштаб твоей личности, определяемый во многом твоим собственным поведением, твоей этической разборчивостью… Плюс, конечно, кругозор, начитанность, образованность (её Захар, по-моему, даже немного прячет).
Прилепин как человек соразмерен Прилепину-писателю; это важно. Как живёт – так пишет, и наоборот. Вот и весь рецепт. Он не такой простой, как кажется. Думаю, именно в этом – секрет успеха Захара, в том числе и в коммерческом смысле. Этого не хотят или не могут понять те, кто выстраивает конспирологические теории, приплетает Суркова, «пиар», «проекты» и т. д.
Человек (тем более писатель) должен отвечать за базар. Прилепин отвечает за свои слова и в жизни своей, и в творчестве. Вот – главное. В этом я имел возможность не раз убедиться.
Ну а о литературе вы и сами всё знаете.
Захар, конечно, явление далеко не только литературное. Интересно посмотреть
