возникли зеленые глаза ведьмочки в обрамлении пушистых, медных ресниц. Почувствовал, что не смогу, просто не позволю кому-то еще касаться своими руками моего обнаженного тела. Мне нужна лишь она – рыжеволосая красавица, что украла мой покой.
Прошло еще две напряженных недели, когда Его Величество нагрузил меня сверх всякой меры так, что сил хватало лишь на то, чтобы глубокой ночью добраться до кровати и рухнуть, как подкошенный. Но даже тогда последняя мысль измученного за день сознания была о ней, моем наваждении. Охрана исправно докладывала, что все в полном порядке. Моей девочке ничто не угрожает. Лишь это давало мне сил просыпаться утром, чтобы вновь исполнять свой долг. Так вот, едва рассвело я собирался на очередной доклад к королю, но в кабинет неожиданно зашел лорд Калахан – мой заместитель, на долю которого выпало ночное дежурство.
– Леонард, как хорошо, что ты уже здесь. Сегодня ночью в Нэрвике был обнаружен труп молодого мужчины. Смерть от остановки сердца. Отправил туда наших экспертов разобраться со всем на месте.
Мне обязательно нужно быть там и привезти Мелиссу. Вдруг, именно этот случай – наш шанс пролить свет на происходящее? Но как быть с Его Величеством?
– Друг мой, – быстро поднялся с кресла и протянул магу папку с данными, – вот это нужно передать королю вместе с моими извинениями. Скажешь: отбыл по срочному делу.
– Не думаю, что он обрадуется такой замене, – возразил заместитель.
– Тут уж ничего не поделать. Я лично должен все осмотреть, – и поспешно покинул управление, впрочем, дав задание дежурному магу привезти Мелиссу.
Лейтенант Лукас уже был на месте, тщательно выискивая хоть какие-нибудь зацепки, но их снова не было. Еще через час прибыла ведьма. Даже не услышь я ржание лошадей подъехавшего экипажа, все равно почувствовал бы ее. Она шла ко мне легкой, пружинистой походкой и была невероятно собрана. Я так скучал по ней, что слова признания вылетели помимо моей воли, девушка смутилась. Это хороший знак.
Дальше малышка стала искать хоть какие-то следы, но результатов по-прежнему не было. Лисенок не сдавалась, а предложила продолжить исследования тела. В замкнутом пространстве экипажа быть рядом с ней и не иметь возможности коснуться – самая изощренная пытка, тем более я ловил на себе заинтересованный взгляд горящих зеленью глаз. Едва не испортил все, самодовольно приосанившись, принял ее восторг как должное, хотя совсем недавно места себе не находил, пытаясь придумать повод, чтобы явиться к ней среди ночи или ранним утром. Другого времени у меня благодаря неуемному энтузиазму нашего величества не было. Ее колкие, остроумные ответы бесили и заводили одновременно. Если бы малышка опустила глаза пониже, то явно заметила бы мое более чем возбужденное состояние, но в пылу ссоры она смотрела исключительно в глаза, гневно сверкая своими. В широком коридоре подвального этажа едва сдержался, чтобы не поцеловать свою
