человека, которому предстоит принять важные решения, и для которого, к тому же, подобный опыт не в новинку. Минут пять он сидел неподвижно, потом с коротким смешком вышел из задумчивости.
– Мы приближаемся к девизу, сын мой, – пробормотал он, – чертовски близко. Если мы не добудем барсука через несколько недель, я съем свою шляпу.
Снова рассмеявшись, он вернулся к наполовину законченному письму. Через минуту или две, проштамповав и надписав конверт, сунул его в карман и встал. Затем пересек комнату и отпер небольшой сейф, стоявший в углу. Из него он достал маленький автоматический револьвер, который опустил в карман пальто, а также крошечный сверток чего-то, похожего на тонкий черный шелк. Заперев сейф, он взял шляпу и трость и вышел в холл.
– Денни, – позвал он, остановившись у входной двери.
– Сэр, – отозвался этот достойный человек, появляясь из задних помещений.
– Если мистер Дэррелл или кто-нибудь из них позвонит, я буду рвать кость с острым мясом сегодня вечером в «Сэвой грил» в одиннадцать часов.
Глава 4, в которой граф Задова испытывает шок
Дом номер 5 по Грин-стрит в Хокстоне не был привлекательным жилищем. Объявление на одном из грязных окон нижнего этажа сообщало, что мистер Уильям Эткинсон готов выдать деньги под соответствующее обеспечение; визит в рабочее время показывал, что это была чистая правда, даже если появление приспешника мистера Эткинсона заставляло потенциального заемщика задуматься, каким образом он ухитрился приобрести такое агрессивно английское имя.
Второй и третий этажи, по-видимому, занимал штат его служащих, удивительно большой, учитывая местонахождение и качество бизнеса. Хокстон вряд ли находится в той части Лондона, где можно ожидать перехода крупных сумм денег из рук в руки, и все же не было никаких сомнений в том, что штат мистера Уильяма Эткинсона был многочисленным и активным. Нередко его клерки продолжали усердно работать в десять и одиннадцать часов вечера, хотя фактически контора на первом этаже закрывалась в шесть часов – восемь по субботам.
Как раз перед закрытием на следующий день после странного происшествия в Баркинге большой, неопрятный на вид человек явился в контору мистера Эткинсона. Случайному наблюдателю могло показаться, что его самой насущной потребностью были мыло и вода, но его появление, по-видимому, не вызвало удивления у клерка. Возможно, в Хокстоне терпимо относятся к таким мелочам.
Клерк – бледный, анемичного вида мужчина с нездоровой кожей и крючковатым носом – устало поднялся со своего места.
– Чего ты хочешь? – угрюмо спросил он.
– А шо ты думаешь? – возразил посетитель. – Кошачьего мяса?
Клерк отпрянул в гневе, кровь прилила к его желтоватому лицу.
– Не смей говорить со мной таким тоном, дружище, – сердито сказал он. – Не забывай, что это моя контора.
– Да, –
