не доводилось. Был случай, когда Наполеон вызывал Бертье к себе для уточнения деталей предстоящей операции 17 раз за одну ночь. Близость к императору имела и оборотную сторону. С Бертье Бонапарт позволял себе все, что угодно. Рассказывали, что однажды он схватил несчастного Бертье за горло и безжалостно колотил головой о каменную стену до тех пор, пока не обессилен сам. Примечательно, но никто так и не посмел к нему подойти и заступиться за уже полумертвого окровавленного начальника штаба…
Внешне Александр Бертье выглядел весьма невзрачно: при небольшом росте и полноватой фигуре у него была очень крупная лобастая голова с копной жестких, как проволока (скорее вьющихся, чем завитых) волос неопределенного цвета, незапоминающиеся черты лица, очень длинные, как у орангутанга руки и весьма короткие, тощие и кривоватые ноги. Понятно, что у слабого пола, всегда охочего до бравых вояк-красавцев он совершенно не котировался. Особо поражали всех его «гадкие руки без ногтей»: Бертье имел дурную привычку постоянно грызть ногти; порой, он «съедал» их до основания. Бертье ужасно страдал от этого и изо всех сил пытался компенсировать природные недостатки безупречно сидящей красивой одеждой.
В любое время дня и ночи его костюм был безупречен: полный маршальский мундир, с до блеска начищенными ботфортами и с роскошной саблей. Не зря его признавали самым элегантно одевающимся офицером армии Наполеона и законодателем военной моды. Своими великолепными, впечатляющими мундирами он всегда вызывал черную зависть у первых щеголей наполеоновской армии Мюрата, Нея и Ланна и прочих кавалерийских пижонов. Даже в походе если Бертье поднимали с постели, его никто никогда не видел в одних панталонах и рубашке. Он всегда был безупречно одет, свежевыбрит и улыбчив. Молодые штабные офицеры-щеголи, все как один, подражали своему шефу-пижону, поражая окружающих безупречной выправкой, идеально сидящими и поразительно чистыми мундирами и трудно скрываемым презрением к армейским офицерам-служакам.
Абсолютно безотказный и наивный, влюбленный в Наполеона Бертье взваливал на себя гигантскую работу. В отличие от других министров императора, сменявшихся через два-три года, он сумел выдержать неимоверное напряжение более 15 лет. С 1796 г. с небольшим перерывом (в 1997—1798 гг.) по 1814 г. Бертье был начальником штаба Наполеона, принимая активное участие в разработке его стратегических планов. Он понимал Наполеона с полуслова, и быстро сказанные намеки Бонапарта вскоре превращались в детальные и полновесные распоряжения, декреты, указания и т. д.
Бертье никогда не ставил под сомнение решения Наполеона, подобно бесстрашному Ланну, и никогда не порицал его, как это мог делать, послуживший чуть ли не во всех армиях агрессивных стран Европы, Ожеро. Другими словами, что бы ни совершал Наполеон, в глазах Бертье он всегда оставался прав, даже если события говорили об обратном.
Тандем
