из которого так потом и не вылез.
Наполеон лишил свою «жену» возможности… жениться на любимой – редкой красавице, итальянской маркизе Джузеппине Висконти, чья божественная фигура («нагая мода» той поры, как известно, позволяла ее лицезреть чуть ли не «от и до»: от «резервуаров материнства» до «венериного холмика» над «вратами в рай» или «домика с соломенной крышей» либо «сырой ватрушки» кому, как нравится именовать всем известное «женское сладкое место»! ) делала ее объектом вожделения всех мужчин. Об ее очаровании говорит и то, что ни одна из ее писавших дневники современниц не зафиксировала в них что-либо такое, что могло бы бросить тень сомнения на ее красоту. Такое за женщинами всех времен и народов водилось крайней редко. Кто как ни соплеменница по достоинству оценит чужую красоту!? Как пишет о ней всем известная ехидна №1 той поры, грешившая направо и налево, жена генерала Жюно Лаура д’Абрантес: «Она была на самом деле исключительно прекрасна».
Суровый Бонапарт женил слабовольного Бертье по своему усмотрению на совершенно невзрачной женщине… королевских кровей. В марте 1808 г. ею стала дочь баварского герцога Вильгельма и племянница короля Баварии (брата короля Пруссии) принцесса Мария Елизавета Амалия Франсуаза (1784—1849). Этим «маневром» амбициозный император навсегда сделал Бертье несчастным человеком, но зато породнил его с баварским королевским домом.
…Между прочим, хотя Бертье уже было 53 года, но плодовитая немка Елизавета родила Бертье трех детей: Наполеона Александра Луи Жозефа (1810—1878), Каролину Жозефину (1812—1905) и Марию Анну Вильгельмину Александрину Елизавету (1816—1878). Дети Бертье продолжили фамилию отца. Его старший сын женился на племяннице Жозефа Бонапарта и Бернадотта. Многие потомки маршала породнились с семействами Мюрата, Ланна, Сюше. Один из них погиб за Францию в 1918 г. на полях Первой мировой войны. В наши дни носителями фамилии Бертье являются отпрыски сводного брата маршала, Александра Жозефа…
Женитьба никак не повлияла на отношения Бертье с давно любимой женщиной. Его семейная жизнь приняла какой-то странный оттенок. В Париже он снял для Джузеппины дом рядом со своим особняком. Маркиза частенько навещала Бертье и даже играла в вист с его женой. В страсти Бертье было что-то болезненное. Не понимая почему его, такого непредставительного мужчину, самая прекрасная женщина Италии предпочла всем красавцам-рубакам из свиты Бонапарта, он не находил себе места, когда не был рядом с ней.
Так в Египте, когда все взоры устремились к невиданным ранее гигантским пирамидам, Наполеон ехидно подначил своего начштаба: «Ах, мой бедолага Бертье! Куда вы смотрите? Ведь „Ёе“ нет… на вершине пирамиды!». Генерал поспешно опустил глаза. «Но ведь „Ёе“ нет и внизу!» – последовал горестный стон истосковавшегося по «райским вратам» своей несравненной маркизы-секс-утешницы начальника штаба французской армии. А когда
