некоего Джила Бралтара, который на проверку оказался французским писателем, – и тут Рострон произнес совершенно уморительно, – Джулиусом Вернэ!
– Жюль Верн, – со смехом отозвалась Минни.
– Вам виднее, – тоже засмеялся Рострон, – мычать и рычать по-французски мне никогда не удавалось! В кадетском училище пришлось даже сдать три лишних предмета, вместо экзамена по-французскому!
– А вот Минни у нас прекрасно владеет и французским, и немецким, и итальянским! – снова невпопад похвастался Ричард.
Рострон вдруг посерьезнел и закусил губу, как-то по особенному, взглянув на Минни. Она это заметила и ответила ему вопросительным взглядом, но Рострон только отрицательно качнул головой, как бы в ответ на свои собственные мысли, и продолжил уже с улыбкой:
– Я не видел моря до двенадцатилетнего возраста, но мне всегда казалось, что я его могу найти по запаху! Наверное, это у меня от наших далеких скандинавских предков – Рострумов. В двенадцать лет я два раза сбегал на корабль, меня ловили и возвращали в Болтон, отец отдирал за уши, хоть и небольно, – улыбнулся он, – но ничего не помогло. На следующий год отец заплатил огромную для нас сумму в шестьсот пятьдесят фунтов для моего обучения в кадетском училище, мне купили форму, снабдили деньгами и посадили на поезд Болтон-Ливерпуль. Так что с тринадцати лет я живу самостоятельно.
Эдит посмотрела на него с уважением.
– А где же вы познакомились с Максом?
– Параллельно с кадетским училищем я поступил в Ливерпульский Королевский колледж, для общего образования, так сказать, там мы и встретились с Максом.
– Ваш отец молодец, что позаботился о вашем образовании, – заметил Ричард.
– Я не мог просить у отца денег на колледж, мистер Стоттерт. Ему и так пришлось продать ради меня часть бизнеса. Наше кадетское училище самое престижное в Британии, и трехлетний курс обучения стоил очень дорого. Я работал вечером на верфях, разгрузке, сортировке почты в порту, брал любую работу, и сам платил за курс в колледже. Правда, часто приходилось бегать с одного класса на другой, и заниматься ночью, но я не жалею.
– Когда же вы спали? – ахнула Эдит.
– Вот с этим мне сильно повезло. Больше двух-трех часов сна мне не требуется.
Выпивший пару-другую бокалов вина, Ричард был готов прослезиться. Он стиснул плечо Рострону.
– Повезло! Как бы не так! Вы себя вымуштровали! – нет, положительно этот молодой человек ему нравился все больше и больше.
– Может быть, – смущенно отозвался тот, заметив восхищенные взгляды Минни.
– Вы решили посвятить себя военно-морскому флоту, мистер, вернее, лейтенант Рострон?
– Нет, вообще-то я работаю в «Кьюнарде», уже пять лет.
– О! Это прекрасная компания! Одна из лучших.
– Самая лучшая, по моему мнению. Я дослужился до второго помощника
