д автора, ключом к пониманию неудачи белых под Орлом и Воронежем является детальный анализ малоизвестных широкому кругу читателей сражений, полыхавших в августе – сентябре 1919 г. на Харьковском направлении, в Поволжье и на Дону.
Надо заметить, что в истории любой войны есть события, приковывающие к себе их внимание и представляющиеся исследователям наиболее яркими. Скажем, при изучении Великой Отечественной войны наибольший интерес вызывают грандиозные танковые сражения, при исследовании событий афганской и чеченской войн – операции спецподразделений.
В истории Гражданской войны на Юге России исследователи, писатели, режиссеры[2] наибольшее внимание уделяют «Ледяному» походу Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова[3] и боям под Орлом и Воронежем в октябре – ноябре 1919 г.
Встречное сражение в августе – сентябре 1919 г. не привлекает к себе серьезного внимания историков. Так, в фундаментальном труде Института военной истории Минобороны РФ, посвященном стратегии России, оно вообще не рассматривается[4].
Однако понять причины поражения белых и, соответственно, победы их противников в ноябре 1919 г. невозможно без предварительного изучения боевых действий, предшествовавших Орловскому и Воронежскому сражениям.
В книге также в общих чертах рассмотрены наступательные операции деникинских войск в мае – начале июля 1919 г. Их описание является, скорее, прелюдией к анализу летне-осенних решающих боев. Поэтому автор счел необходимым дать основную раскладку сил сторон не на май, а на июль 1919 г. Именно в этом месяце генерал А.И. Деникин подписал свою знаменитую директиву № 08878 от 3 июля[5] (20 июня по ст. ст.) о походе на Москву.
Примерно тогда же в недрах большевистского штаба был разработан план наступательной операции, нацеливавший армии советского Южного фронта на взятие Новочеркасска. Таким образом, обе стороны пытались решить исход кампании путем решительного наступления, что и определило встречный характер сражений.
В работе также дана характеристика белых и красных военачальников. Последние, в большинстве своем, составили военную элиту РККА и почти все были расстреляны в 1930-х гг. Критический анализ их действий дал автору повод серьезно усомниться в том, что уничтожение советских полководцев, сделавших головокружительную карьеру в смутные годы Гражданской войны, существенным образом ослабило Красную армию[6].
В книге также рассмотрена проблема, связанная с фактором личности в противостоянии красных и белых. Не секрет, что огромную роль в войне, особенно гражданской, играет моральный дух войск, нередко напрямую зависящий от личных качеств полководца. При этом часто определяющим показателем является не военный талант командующего, а его умение разговаривать с войсками, если можно так выразиться, владеть настроениями масс, в экстремальной ситуации повести их за собой. Собственно, об этом писал еще выдающийся немецкий военный теоретик фон Клаузевиц, отмечавший, что моральные величины на войне занимают самое важное место[7].
Всякая гражданская война выдвигает в первые ряды людей, обладающих харизмой, выражающейся в умении разговаривать с толпой, подчинять себе массы, не просто совершать подвиги, а делать это эффектно, на виду сотен или тысяч глаз, как поступил, например, Наполеон в битве при Маренго.
Иными словами, всякая революция и контрреволюция выдвигают вождей. Именно названными причинами не в последнюю очередь можно объяснить парадоксальные моменты в военной иерархии как белых, так и красных, когда бывшие поручики и штабс-капитаны командовали генералами, получившими свои чины еще в Императорской армии.
Данный вывод находит подтверждения в работах современных исследователей. Так, по словам историка А.К. Соколова: «Диктатура пролетариата на деле осуществлялась политической элитой большевистской партии, фигурами ее вождей. Вождизм – неизбежное следствие власти хаоса и толпы, ее жажды найти ориентиры в бурном океане событий. Вожди выступают от имени трудящихся масс, подхватывая их настроения и чаяния и навязывая им свои идеи»[8].
В приведенной цитате обращает на себя внимание тезис о диктатуре фигурами вождей. Известный философ и идеолог Белого движения И.А. Ильин писал: «Белая борьба нуждалась в орлином глазе и крыле…»[9] Иными словами, белые, как, впрочем, и красные, нуждались в подлинных вождях – последние обрели их в лице В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого; образ «Льва революции» был наиболее популярен в военных кругах РККА.
В белом лагере (и не только на Юге России) вождей такого масштаба (не в военно-интеллектуальном, а именно в харизматическом плане) не оказалось. При этом об А.И. Деникине нередко говорили и писали как о «царе Антоне», что дало повод советским историкам причислить либерально настроенного генерала
Об этом см.:
Об этом см., например:
История военной стратегии России / Под ред. В.А. Золоторева. М., 2000. Об этом наступлении красных всего лишь упоминается на с. 181 указанного труда.
Все даты в книге представлены по новому стилю.
В сущности, автор данной книги уверен, что расстрел И.П. Уборевича, И.Э. Якира, А.И. Геккера, М.Н. Тухачевского не ослабил РККА, а, напротив, был открыт путь на вершины военной иерархии по-настоящему талантливым полководцам, заслуженно прославившимся в годы Великой Отечественной войны. Те же, кто превратился из поручиков в маршалов и командармов, в большинстве своем мыслили категориями 1920-х гг., то есть специфическими масштабами Гражданской войны.
Цит. по: История России. XX век / А.Н. Боханов, М.М. Горинов, В.П. Дмитриенко. М., 1996. С. 278.
Цит. по:
