или дураком. Мои девочки достойны лучшего. И этого лучшего я буду выбирать сам. Кстати, – ухмыльнулся он, – дочь моего зама скоро выходит замуж. И знаете, за кого? За своего профессора, диплом у него писала, все домой ездила на консультации. Вот и доездилась, уже на седьмом месяце.
– А у нас в театральном все девчонки были влюблены в молодого преподавателя по актерскому мастерству, – мечтательно вздохнув, сказала мама, и ревнивый папа, услышав это, нахмурился. – Такой красивый был, элегантный. Жаль, что женатый.
– Помню я его, – встряла бабушка и почему-то нехорошо посмотрела на отца. – Да-да, жаль, Наташенька, что у вас ничего не получилось. Из такой хорошей семьи был. Очень интеллигентный мужчина. Образованный, начитанный.
– Ну простите, что ваш зять – быдло, – усмехнулся папа.
– Я этого не говорила, Володя, – бабушка поджала губы.
– Вы это подразумевали. Но знаете, мама, я даже не злюсь. Смысл злиться на пожилого человека? Взгляды-то вы уже не поменяете, да и я привык к тому, что все проблемы от меня, если и не на всей земле, то в этом городе – точно, – весело сказал папа.
– Вот, значит, как ты обо мне думаешь, – бабушка сощурилась. – А я ведь к тебе как к сыну!
– Приемному, – хмыкнул папа.
– Володя, перестань, – мама ткнула его локтем в бок.
– Да, перестаньте. У меня от вас болит голова, – пожаловалась я.
– Как опилки могут болеть? – тотчас поинтересовался Арчи и получил третий подзатыльник.
Остаток ужина папа и бабушка, как обычно, спорили и подкалывали друг друга, мама пыталась их успокоить, а под шумок Арчи кормил собак со своей тарелки, потому что, как обычно, не хотел есть. За окном шел пушистый снег, в комнате весело трещал электрический камин и вкусно пахло вишневым пирогом. Семейная идиллия Ведьминых. Я обожала такие вечера, наполненные теплом и домашним уютом. Жаль, что Ксю не с нами.
Глава 5
Воскресенье я потратила на подержание красоты. Маникюр, педикюр, масочки для волос и лица… Я даже на комплексную восковую эпиляцию специально съездила ради непонятного пока еще мужика, а это, согласитесь, высшая степень решимости девушки в любовных делах. Болевой порог у меня всегда был низким. Вцепившись пальцами в кушетку, я вспоминала лицо Владыко и проклинала его. Только попробуй меня отвергнуть, скотина, после всех этих мучений. С тебя-то, небось, никогда волосы не сдирали наживую.
– А теперь зона бикини, – мастер мило улыбнулась мне. – Глубокое делаем, да? Тогда ложитесь на спину и вытяните ножки.
– Мне кажется, я ножки скоро не вытяну, а протяну, – жалобно сказала я и послушно легла так, как меня попросили. И чуть не заорала. Все-таки без жертв никакая красота не обходится. Цени, Владыко. Конечно, ты меня еще не знаешь, но я-то уже считаю себя твоей девушкой. Вот же повезло человеку. Может быть, он в прошлой жизни целую страну спас? Додумать я не успела. Мне снова пришлось крепче вцепиться пальцами в кушетку.
Из салона красоты я вышла,
