спасут, браток, и черные книги270. Все равно подохнешь с нами.
А я продолжал собирать клочки газет и журналов. Правда, это была геббельсовская печатная брехня, но я научился анатомировать ее и читать между строк. Кроме того, кое-что узнавал от Фрица и Адама, слушавших тайком советское и английское радио. Так постепенно, по кусочкам воссоздавалась правда о положении на фронтах, о внутренней политике фашистской Германии, о фактическом бесправии немцев-рабочих, об изуверском плане Гитлера уничтожить русский народ, о стремлении нацистов построить Neue Europa (Neue Ordnung in Europa)271 по спартанскому образцу, то есть превратить всех ненемцев в илотов, добывающих материальные блага для нордических спартиатов.
Товарищи стали иногда обращаться с вопросами:
– А что наши, всё отступают или уже остановились?
– А как англичане?
– А где Сталин?
Число вопросов с каждым днем возрастало, беседы делались более частыми и продолжительными. В истерзанных пленяжьих душах, где почти вся интеллектуально-эмоциональная сфера подавлена пищевой доминантой, постепенно пробуждались проблески мысли. Правда, некоторые еще говорили:
– Нет, силен распроклятый немец. Не выдюжить нашим.
Но уже звучали и другие голоса:
– А может, и прав Сталин: победа будет за нами272.
Многие не удовлетворялись и этой робко высказанной надеждой.
– Врешь, Петро, совсем не то говоришь. Скажи – Сталин прав: победа будет за нами!
Саша Сщенцов273 возмущен своим напарником по станку Харисом Каримовым.
– Сволочь черножопая. Мало того, что он добровольно чистит немецкий аборт, чуть ли не языком вылизывает стульчаки. Теперь он вкалывает на станке так, что немцев оторопь берет.
– Это верно. Позавчера подошел ко мне Фриц Штайнбрешер: «Чего хочет добиться Каримов своей сверхскорой работой? Скажите ему, чтоб он замедлил темпы». Говорил Каримову. А что толку: он все равно свою линию тянет.
– Ну а что делать мне – напарнику Каримова?
– Как что? Уж не думаешь ли ты равняться на него? Или и тебе мерещится экстрапайка?
– Плевать я хотел на экстрапайку. Но ведь шеф скажет: «Варум-почему? Каримов гут арбай, и ты, дескать, мус гут арбай»274.
– А ты плюнь и на дике швайн275, и на черножопого гада.
– Да, тебе хорошо говорить. А как набьют морду да посадят в карцер без баланды и пайки!
– Ну и что ж такого? Не ты первый, не ты последний.
– Хорошо еще, если в карцер, а то, пожалуй, в гештапо за саботаж.
– Погоди, оторву Каримову голову да в немецкий аборт брошу.
– Гляди, какой герой сыскался. Небось скоро сам начнешь втыкать.
– Шалишь, брат. От моей работы немцам накладно будет. Знаешь, где мое рабочее место? Вон, по ту сторону карцера.
Саша Романов показал в сторону пленяжьей уборной. Там наше основное убежище, ферштек,
Черными книгами называют издания по черной магии и оккультизму.
«Новая Европа», «Новый европейский порядок» – политический строй, который нацистская Германия стремилась установить на оккупированных территориях. Считалось, что «новый порядок» будет построен на принципах народности и немецко-нордического вождизма. Это означало признание расового неравенства различных народов, объявление одних «народами господ», а других пригодными лишь к повиновению. Сообщество народов с их разными расово-биологическими ценностями должно создать, по убеждению теоретиков НСДАП, естественную целостность Европы, покоящуюся на законе «органической свободы». Подробнее см.:
Слова «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!» были произнесены В. М. Молотовым в обращении по радио к советскому народу 22 июня 1941 г. В выступлении И. В. Сталина 3 июля 1941 г. присутствовало схожее выражение: «…все <…> видят, что наше дело правое, что враг будет разбит, что мы должны победить».
Так в тексте. Видимо, имеется в виду Саша Сизенцов, упоминаемый далее.
Хорошо работает… должен хорошо работать.
Толстая свинья.
