на лежанках, метались, били ногами поперечину койки, всхлипывали, стонали, изрыгали хулу всем и вся.
– За что? Чем виноват? Перед кем? За какую вину такие муки?
– Зачем я жив остался? Почему не подцепила меня на фронте поганая фрицевская пуля?
– Скорей бы подохнуть! Чем так мучиться, лучше смерть в газвагоне.
– Мамо, маты ридна! Чи чуешь ты, як стогне, як гине твоя кохана дитына?328
В команде есть люди, заслужившие благоволение шефа – экстрапайку. Но их немного, и они у нас не в чести. Каждый пленяга норовит учинить им какую-нибудь пакость, вынуть и спрятать резцы, утащить штангель329 и лекала, пережечь мотор, испортить станок.
Подавляющее большинство нашего брата не работает, а маскируется, просиживает в аборте (уборной), прячется в кеселе (котле) или в других ферштеках (потайных местах). Когда же нас вылавливают и приводят к рабочим местам, мы заставляем станки работать вхолостую, ломаем сверла и резцы, долго их точим.
Отношение немцев к такому скрытому саботажу – презрительно-благожелательное. Презирая нас якобы за исконную русскую лень, они тычут нам в нос своим истинно немецким трудолюбием. Вместе с тем они довольны нашей медлительностью, ибо в противном случае шеф будет их подгонять. «Ду мусс иммер шаффен, дамит бевайзен, дасс дойче арбайтер ист арбайтслюстигсте менш ин дер вельт!»330
Они постоянно твердят нам: «Русские не умеют работать так, как работаем мы – немцы».
Многие пленяги поддерживают эту иллюзию, маскируя леностью саботаж. На днях подслушал беседу двух немцев.
– В России мужчины не работают, – говорит Филипп.
– Кто же пашет, плотничает, делает машины, доит коров? – удивляется Макс.
– Женщины.
– А что же делают мужчины?
– Пьют водку, дерутся или спят на печке, как медведи.
– Не может быть.
– Правда. Спроси любого русского.
– Беломар, ист дас вар?331
– Я, я. Штымп332.
– Либе гот! Вундерзаме фольк333.
Таково их знание России. Туманное и анекдотичное, как во времена Геродота334.
Бетрибсобманн335 Монн спрашивает о положении рабочих в России.
Рассказываю об оплачиваемых отпусках, государственном страховании, бесплатном лечении, санаториях и домах отдыха для трудящихся, пионерских лагерях, школах и о многом другом. Монн сомневается, недоверчиво качает головой.
– Неужели все это действительно есть в России?
– Конечно, есть и было бы еще больше, если бы вы не напали на нас.
Фриц говорит, что Монн хороший человек, но голова у него не совсем в порядке. Я не раз убеждался в справедливости этой оценки. Действительно, мозги у Монна немножко набекрень. Самые несовместимые понятия и явления легко укладываются в его черепной коробке.
Мама, мать родная! Чуешь ли ты, как стонет, как погибает твое возлюбленное дитя? (
То есть штангельциркуль – прибор, предназначенный для высокоточных измерений наружных и внутренних линейных размеров, а также глубины отверстий.
Ты должен всегда трудиться, чтобы доказать, что немецкий рабочий – самый трудолюбивый человек в мире.
Это правда, Беломар?
Да, да. Верно.
Боже милосердный! Какой странный народ.
Геродот Галикарнасский (ок. 484 – ок. 425 до н. э.) – древнегреческий историк.
Заводской уполномоченный Арбайтсфронта.
