нежным голосом проблеял я, боясь не то что шевельнуться – даже вдохнуть.
Внизу верещала тян. Диана – ржала, как лошадь.
– Хватит ржать! – пропищал я, чувствуя, как петля гнётся всё сильнее и сильнее. – Диана, прошу, умоляю, я не хочу падать… в мочу!
Высота была, в общем-то, не опасная, но после всего, что я устроил там, внизу, мне было бы менее страшно спрыгнуть с небоскрёба.
– Господи, как же я с вами мучаюсь, – вздохнула Диана и, выбросив окурок, скрылась в окне.
Шли секунды. Мне они казались столетиями. Ставень наклонялся всё ниже. Ну где же ты, милая, хорошая, замечательная, самая лучшая, сука, тварь, коза, уродина белобрысая…
– Живой? – Диана возникла в моём окне, как чёртик, выпрыгнувший из табакерки. – Давай, хватайся!
Одной рукой она держалась за стену, другую протягивала мне. Я секунду колебался, вспоминая подробности недавней беседы. Честно говоря, не хотелось даже помощи-то от неё принимать. Будь внизу пропасть со стальными пиками, вокруг которых горит огонь, я бы, может, плюнул на всё и гордо упал. Но внизу было совсем не то, и гордо упасть бы не получилось при всём желании. А тут ещё ставень хрустнул, и я быстро схватил Диану за руку. Она дёрнула, я отпустил вторую руку.
Окно было довольно узким, так что в итоге мне пришлось буквально рухнуть на Диану, уронить её на пол.
– Ну начина-а-ается! – проворчала она, пытаясь из-под меня вылезти. – Уйми свой пыл, дорогой. Теперь мы с тобой в расчёте.
– Это ни фига ж себе! – возмутился я, резко успокоившись. – Я тебя в кафе спас. Я тебя из тюрьмы вытащил…
– В тюрьму ты меня сам и втащил, – ответила Диана. – А за кафе – рассчитались.
– Да тебя там убить могли!
– Да и ты бы утонуть мог.
– Он жив? Он жив? – В комнату влетела Фиона, держа горящую свечу.
– К сожалению, – буркнула Диана.
Встала, следом поднялся я. И тут опять что-то бухнуло, уже ближе. Или громче?
– Да что там за хрень? – спросил я. – Как будто бомбят. Но ведь тут же средневековье, нет?
– Условное средневековье, – поправила Диана.
– И что это значит?
На этаже стало шумно. Народ просыпался. Кто-то, видимо, спал рядом с лошадьми, потому что я, стоя у окна, увидел, как двое всадников поскакали на звуки взрывов.
– Костя! – В комнату ворвался Гримуэль с охапкой чего-то.
– Что там творится? – спросил я.
Гримуэль бросил охапку на кровать. В свете свечи я различил кольчугу, шлем, меч, какую-то кожаную куртку, штаны.
– Всё меняет время, – тараторил Гримуэль.
– Да это-то понятно. А грохочет чего?
– Залпы батарей!
– Каких ещё «батарей»? Вы ж на мечах сражаетесь!
– Одевайся! – рявкнул Гримуэль.
– В это, что ли? – Я потыкал пальцем кольчугу. – Ты бухал?
– Ты – бессмертный воин!
– Кто
