Иерусалима). Он дал гарантию неприкосновенности им самим, их состояниям, их церквям и крепостям, их больным и здоровым и всей их общине. Поистине их церкви не будут разрушены, не будут умалены они, ни их ограды, ни их кресты, ни их достояние, и не будут притеснять их за их веру, и не нанесут вреда никому из них, и не будет жить с ними в Илии ни один еврей. И обязаны жители Илии платить джизью, как платят жители других городов, и обязаны изгнать из города ромеев и разбойников (т. е. византийскую администрацию и членов «димов» – городского ополчения), а тот из них, кто выедет, будет в безопасности, он сам и его имущество, пока не прибудет в безопасное для него место. А тот из них, кто останется – тоже в безопасности, на нем, как и на жителях Илии, лежит джизья. А если кто-то из жителей Илии пожелает выехать сам со своим имуществом вместе с ромеями и покинет свои церкви и свои кресты, то они неприкосновенны сами, и их церкви, и их кресты. А кто находится в нем из сельских жителей… тот, кто хочет остаться в городе, тот обязан платить ту же джизью, какую платят жители Илии, а кто хочет – уедет с ромеями, а с тех, кто захочет вернуться к своим, не будут брать ничего, пока не будет убран урожай. Все, что написано в этой грамоте, находится под покровительством Аллаха и защитой его посланника, и под защитой халифов, и под защитой верующих, если они будут платить ту джизью, что возложена на них» (29, с. 219).
Более подробно эти события анализирует А. В. Журавский в своей монографии «Христианство и Ислам. Социокультурные проблемы диалога». Он пишет: «Возникновение ислама, его скорое и прочное утверждение на обширных территориях в ходе военно-религиозной экспансии арабов решающим образом определили судьбы восточного Христианства. Последнее встретило новую религию практически без сопротивления. Это обуславливалось, во-первых, терпимостью раннего ислама к делам веры христиан (конечно, при условии политической лояльности последних), во-вторых, тем, что мусульмане ограждали их от притязаний и гонений нетерпимой к монофиситскому и несторианскому толкам Византии. Важен тот факт, что арабы на первых порах санкционировали среди христиан употребление их национальных языков взамен греческого (среди коптов в VII–VIII вв. это вызвало к жизни новую волну литературы)… Поэтому христиане не подверглись полной ассимиляции, сохранили свою духовную и отчасти культурную самобытность» (80, с. 82–83).
Далее А. В. Журавский отмечает, что «проблема сосуществования ислама с конфессиональными меньшинствами соответствует исламскому вероучению. «Классический ислам признает 3 статуса существования человека: в качестве а) ”правоверного“, б) ”покровительствуемого“, в) ”многобожника“. ”Покровительствуемые“ – это ”Люди Писания“, т. е. иудеи и христиане, которым, как и мусульманам, было ниспослано откровение и которые веруют в Бога, пророчества и судный день… За ними признавалось право на существование в качестве инорелигиозных общин при условии выплаты ими, наряду с обязательной для всех подданных, поземельной подати харадж
