вечером и спала до полвторого. В полубесчувственном состоянии я доплелась до ванной. Взгляд в зеркало. Ой! А еще говорят, будто сон – самая лучшая косметика.
– Губка явно не попал, – заметила Эва, взглянув на меня поверх книжки. – Сколько ты должна глотать этой дряни?
– Три таблетки ежедневно. Утро я уже пропустила, так, может, в обед принять две?
– А может, мне сразу вызвать «скорую»?
– Без паники. Наверно, это первая реакция. Организм не привык…
– Ты хочешь сказать, что еще не попала в зависимость? Я бы пошла к Губке и попросила что-нибудь другое.
– Ладно, завтра схожу, а сегодня еще попробую. Только приму пораньше. Чтобы не дрыхнуть до двух.
Я приняла таблетку и пошла в магазин. Она начала действовать, когда я подошла к кассе. Расплачиваясь за покупки, я обнаружила, что забыла проездной билет. Большое дело, поеду зайцем. И тут, как нарочно, контролер. Но у меня ни намека на стресс.
– Тридцать злотых штрафа плюс сумка с покупками, оставленная в трамвае, – закончила я свой рассказ Эве. – Впишу их в расходы на лечение. А сейчас я валюсь с ног и потому пошла баиньки.
На другой день я появилась у Губки.
– Здравствуйте. Садитесь.
– Доктор, я позавчера была у вас…
– Да? – насторожился он. – И в чем проблема?
– В том, что я ем, трескаю, жру.
– Ну и? – Те же усталые глаза, глядящие сквозь пальцы.
– Ну и вы мне выписали полдоксин, но он сшибает меня с ног. Я в полубессознательном состоянии, сплю по четырнадцать часов. Я пришла попросить что-нибудь другое… Вы обещали, что мы будем экспериментировать.
Губка все время кивал и говорил, что аппетит – это только вершина айсберга.
Я умолкла. Губка глянул в мою карточку.
– Мгм. Нарушения с едой, невроз навязчивых состояний, проблемы с засыпанием, – медленно прочитал он. – Огорчается. Это важно. И из-за чего ты огорчаешься?
– Я уже говорила. Из-за всего. Сомнительное будущее. Прошлое, которое невозможно изменить. Когда-то я боялась, что не сдам вступительные, теперь боюсь каждой сессии. Огорчаюсь из-за мамы и из-за того, что она огорчается из-за меня.
– Ну что ж, у нас есть некий эскиз.
– Эскиз? Но эскиз уже был у вас два дня назад.
– То был неверный след. На этот раз мы попробуем оксазепам. Он легонько тебя успокоит…
– А не будет сшибать с ног?
– Нет, вызовет лишь небольшую заторможенность. Полдоксин действует как антидепрессант, но в некоторых случаях и как снотворное. А зато оксазепам действует гораздо мягче. – Я вслушивалась в его спокойный голос. И вот мне уже легче. Он должен рассказывать о лекарствах и записывать кассеты. – А через неделю придешь ко мне, и мы будем дальше набрасывать эскиз. Как тебя зовут?
Через неделю я пришла.
– Здравствуй. Садись. Что нас сюда привело?
– Вы
