дит взгляд на меня. – Что по «МельникГрупп»?
– Ни-че-го, – чеканю по слогам, боковым зрением замечая, как Клочко практически съезжает по стулу и закрывает ладонями лицо.
– Я хочу этот контракт! – тычет в меня пальцем.
– Мы и так участвуем в аукционе и на данный момент занимаем лидирующую позицию. Наше предложение является выгодным и привлекательным. Личная беседа с Мельниковым ничего не решит, – очередная попытка убедить Власова в нецелесообразности поиска личной встречи с главой «МельникГрупп».
– Решит, Мария Егоровна. Общеизвестный факт: Мельников предпочитает возможных партнеров знать в лицо и встретиться до итогов аукциона. Это самый крупный заказ для нашей фирмы за последние несколько лет. Поставка оборудования, комплектующих, а затем и их обслуживание на протяжении двух лет, – растопыривает пальцы, обводя присутствующих, словно мы считать не умеем. – И вы, – возвращается ко мне, – как специалист по связям с общественностью должны попасть на встречу с Мельниковым. Это ваша прямая обязанность. Просто напоминаю, если вы забыли, – устрашающе нависает надо мной, – нет выполненной работы – нет оплаты.
Старая заезженная пластинка и угрозы лишить нас премиальных в конце месяца. В этом весь Власов. В такие моменты мне хочется его придушить.
– Его помощник сказал, что Мельников по уже сложившейся традиции покидает столицу до конца января. Уезжает к другу. Его сотовый недоступен, а на письма он не отвечает, да и вообще не открывает электронку, потому что там проблемы с интернетом.
– Он что, на необитаемый остров отправляется? – Власов переходит на крик: лицо красное, губы трясутся, а руки покрываются темными пятнами. Шеф в гневе, вероятно, праздники прошли не слишком позитивно.
– Вроде того. Дела переводит на своего зама, – открываю ежедневник, чтобы напомнить себе имя, – Филиппов Виталий Сергеевич. Он вернется из Европы пятнадцатого. На мой звонок ответил в грубой форме, напомнив, что у него отпуск.
– И как у них фирма процветает-то?! – негодует Власов. – Один черт-те где, второй в отпуске. Если бы я так работал, давно бы стал банкротом.
– У «МельникГрупп» в штате четыре тысячи сотрудников, у нас около пятисот. Для сравнения, – напоминаю шефу статистику.
Зал для совещаний, в котором сейчас двенадцать человек, тонет в звенящей тишине. Каждый опасается, что гнев Власова перекинется на него. Внутри потряхивает, но я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не показывать свою слабость. Он ненавидит рыдающих женщин, начиная активно добивать язвительными шутками и издевками.
– У Мельникова должен быть номер для связи, обязательно. Возможно, личный и известный ограниченному кругу лиц. С ним ведь должны как-то связываться в случае непредвиденной ситуации? Найди мне этот номер.
– Интересно, где, – недовольно фыркаю, сдерживая возмущение.
– Где угодно, Метелина! – гаркает. – Свободны.
«Прекрасное» утро первого рабочего дня в новом году. Я попала под раздачу, пока остальные, склонив головы, молча надеялись, что их гнев шефа не коснется. Мне грех жаловаться: последние полгода Власов меня не трогал, пока я вела переговоры с фирмой-партнером, с которой в итоге мы подписали выгодный контракт. Шеф даже побаловал меня приятными премиальными под Новый год, которые я успешно потратила на покупку одежды и развлечения с коллегами. Теперь же урежет все под ноль, если не найду способ связаться с этим Мельниковым и представить наше предложение лично.
– Сочувствую, Маш, – Зини́н изображает невинное лицо, радуясь, что ему не перепало от шефа. На самом деле всем плевать, как тебя отымел Власов, главное, не попасть под горячую руку самому.
– Если бы я тебя не знала, Миша, поверила в искренность и сожаления. Но увы, – развожу руками, – в эту фирму мы пришли в одно время, и вот уже три года в правдивость твоих слов не верю.
Разворачиваюсь и направляюсь к своему кабинету, не обращая внимания на привычные оправдания Миши. По глупости четыре года назад поддалась его обаянию и ухаживаниям, поверив в чувства. Все оказалось куда прозаичнее: мы метили на одну должность, оба были на испытательном сроке, а в итоге место начальника отдела получил Зинин. Анализ статистики работы компании и меры по ее улучшению, приготовленные мною для Власова, Миша использовал в своих целях. И выступление перед шефом, которое позволило бы мне получить назначение, превратилось в фарс. Все решили, что его проделанную работу я выдала за свою. Обидно и неприятно, когда человек, которому ты доверял, подставляет подножку. Со временем все прояснилось, потому что Власов, как человек дотошный, раз за разом проверял Зинина на его же статистических данных и выяснил, что тот не понимает, о чем его спрашивают. Миша остался в фирме, но на должности ниже, а я, несмотря на проявившуюся правду, так и осталась в отделе по связям с общественностью, а желаемое место досталось Клочко. Так лучше, если бы должность все
