стало. Так вот я и подумала, может, приютите нас на полчасика, пока она в себя не придет… А то я боюсь с ней одна на метро-то ехать. Токсикоз – страшная вещь… – Марго сделала печальное лицо и невозмутимо продолжила тираду, – пожалуйста, Мариночка, у нас ведь здесь никаких знакомых больше нет… Мы только чуть-чуть побеспокоим вас. – И не дожидаясь приглашения хозяйки, Маргоша, подхватив еще не оправившуюся от шока подобной «версии» Быстрову, проследовала вглубь квартиры.
– Ой, – заторопилась им вслед Малинова, – проходите на кухню, а то у меня в комнатах не убрано…
В кухне было просторно и спокойно. Окна игриво поблескивали разноцветными воланчиками симпатичных занавесочек из органзы. На плите в небольшой пузатой кастрюльке что-то кипело, видимо, хозяйка перед их приходом планировала пообедать. Стены были сплошь увешены всевозможными тарелочками, ложками и кашпо с искусственными цветами. На овальном небольшом деревянном столике красовалась расшитая аляповатыми цветами льняная скатерть. Солонка, перечница и держатель салфеток в виде белых грибов придавали уют этому островку девичьего одиночества. То, что Марина проживала одна, Яна поняла по отсутствию мужской обуви и верхней одежды в коридоре.
Немного успокоившись, Быстрова, «вошедшая в роль», так внезапно навязанную ей Маргошей, медленно опустилась на небольшой низенький диванчик, обшитый гобеленовой тканью с цветами, и сложила руки на животе (она видела в кино, что так поступают беременные героини, и теперь старалась «держать марку», решив про себя, что после задаст Пучковой трепку за самоуправство).
– Хотите чаю? – предложила хозяйка квартиры, нажимая кнопку электрического чайника.
– Ой, вы так любезны, Марина, спасибо вам, – заворковала Маргоша и добавила почему-то полушепотом, – а где у вас тут «ручки помыть можно»?
– Вон дверь, там совмещенный санузел, – довольно прохладным тоном ответила девушка.
Маргоша со словами суетливой благодарности исчезла из поля зрения. Яна запаниковала. Она совершенно не представляла, о чем говорить с этой неприветливой девушкой в том положении, в какое поставила ее Маргоша. Поэтому она решила прикрыть глаза и сделать вид, что собирается с силами.
– Вам какой чай? Цветочный? Черный? А может, зеленого заварить?
– Да, да, если можно, то зеленый, – все еще извиняющимся тоном произнесла Яна. – Вы уж, простите нас, Марина, но такого кошмара я не видела ни разу… Вот и реакция организма…
– Слабый организм у вас какой для оперативника-то, – недоверчиво процедила Малинова, но в голосе ее уже не чувствовалось напряженности. И Быстрова расслабилась.
– Да как-то не приходилось раньше нарываться на такое… Да еще беременность… Скажите, Марин, вы, наверное, сильно испугались, когда увидели Марата Аркадьевича в таком виде?
Девушка, отвернувшись, наливала в это время чай в изящную фарфоровую чашечку с изображением каких-то пасторальных фигурок. Но по напряженной спине ее Яна догадалась, что вопрос
