Она Славика терпеть не может, а вот друг Кирилла к ней неровно дышит. Это не секрет. Еще в начале обучения он в течение месяца не давал Карине прохода. Звал на свидания. Но был послан. Отчасти из-за дружбы с Волковым.
Карина была постоянным свидетелем наших с Кириллом стычек, поэтому просто не могла начать встречаться с его лучшим другом. Хотя я против ничего не имела и открыто об этом сообщила подруге.
Славка, конечно, поддерживал смешками нападки Волкова, но никогда сам меня не оскорблял.
– Даш, я пойду. Позже поговорим, – обращается ко мне Вадим. Но я на него даже не смотрю. Всё мое внимание направлено на ненавистного Волкова.
Кирилл смотрит в ответ дерзко, нагло. И у меня начинают чесаться руки от желания врезать ему.
– Кажется, свидание отменяется. Ухажер сбежал, – глядя вслед нашему одногруппнику, весело говорит Андрей. Еще один мажор. Сын крупного местного бизнесмена, Ильи Давыдовича Арханова.
– Я бы тоже сбежал от такой ледышки, как ты, Вознесенская, – не отрывая глаз от моих, заявляет Волков, и у меня сдают нервы.
Спокойствие и хладнокровие, которым я всегда гордилась, не помахав на прощание ручкой, улетучивается.
– Ты… Ты… избалованный мажор! Да я бы сама от тебя сбежала, самовлюбленный ты болван! – надвигаясь на парня, перехожу на оскорбления. – Только и можешь, что издеваться над другими, ума на большее не хватает.
– Ума, похоже, тебе не хватает, Вознесенская, если ты не думаешь, кому и что говоришь, – сузив глаза, произносит Волков.
– Иди к черту! – посылаю его.
– Я сейчас тебя к нему отправлю! – делая шаг ко мне, с угрозой говорит Кирилл.
– Волков, угомонись уже, – вклинивается между нами Карина, преграждая путь парню.
– Подружку свою угомони.
– Ты первый начал, Кирилл. Оставь Дашу в покое, чего ты к ней вечно цепляешься?
– С чего ты, Лаврицкая, решила, что я стану перед тобой отчитываться? К кому хочу, к тому и цепляюсь.
Дальнейшие препирательства прерывает появление на крыльце двух преподавателей.
Не теряя времени, Карина хватает меня за руку и тянет в сторону универа.
В груди всё кипит от обиды, гнева и унижения, и как я ни пытаюсь успокоиться, не получается.
Впервые Волков так меня разозлил. И впервые я не знала, что с этой злостью делать. Как её потушить?
Обидные слова так и звучали в моих ушах, когда мы скрылись в стенах университета от взглядов оставшихся на улице парней.
«Ледышка»… «Закомплексованная заучка»…
Придурок! Какой же Волков придурок!
Нормальная я!
Разве то, что я не выставляю себя напоказ посредством глубоких вырезов и коротких юбок и не флиртую со всеми на каждом шагу, делает меня закомплексованной? Нет. Это значит, что я знаю себе цену. У меня другое воспитание и другие взгляды.
– Забей на его слова, Дашуль. Кирилл дурак. И дружки его идиоты.
