но, как он их запомнил. Все виделось как будто со стороны. По сути это был сон про пробуждение, который повторялся под утро.
В том кошмаре Михаил Владимирович очнулся не сразу. Тело долго отходило от заморозки, мысли путались. Кто-то перемещался по кораблю, шумел, спорил, а он все не мог себя заставить выбраться из холодильника. До затуманенного сознания долетали возгласы:
– Данил, поди сюда, еще один оттаял!
– Давай, вытащим что ли?
– Одежда другая и лежит отдельно.
– Может пилот? – ответил кто-то в серой куртке.
– Глаза открыл. Говорить можешь?
– Серый, а может, на койку его перенесем, может не совсем отошел? Посмотри вон на того пассажира. До сих пор его трясет.
Михаил Владимирович почувствовал весь холод перенесенной глубокой заморозки. Его начало знобить. Пальцы рук и ног болезненно покалывало.
– Эй, доктор, можно его того… Вытащить?
Теплые руки проверили пульс.
Михаил Владимирович с трудом сфокусировал взгляд, но лица все равно расплывались. Мозг требовал тепла, вяло напоминал о нестандартной опасной ситуации.
– Я сам, сам.
В крио отсек зашел мужик в защитном скафандре и без шлема. Он искал веревку, ракетницу и спички, cобирался что-то взрывать. Его слушали в пол уха, советовали поискать на складе где-нибудь.
Михаил Владимирович слабым голосом протестовал, говорил, что в защитке сюда нельзя. Просил ничего не трогать, пытался руководить. Перед глазами предательски темнело, но он нашел в себе силы и неверным шагом направился в рубку управления.
Старший помощник капитана выполнял свою работу: подключал нужное оборудование, запускал соответствующие протоколы. Пол часа он скачивал и архивировал данные о полете и приземлении. Остальные таскали какие-то вещи, упаковывали, собирались ехать. Куда ехать? Разбивать лагерь на планете, по которой не ступала нога человека?
Пока старший помощник капитана отправлял сообщение на аппараты в космосе, беспокойные пассажиры уже что-то подпалили на улице. Он подошел к иллюминатору, чтобы визуализировать данные датчиков. На фоне синеватой растительности ярким пламенем горел бикфордов шнур. С грохотом оторвало люк грузового отсека.
Корабль тряхнуло. Помощник капитана упал, ударившись головой о край приборной доски. На пару минут он потерял сознание.
Михаила Владимировича привел в себя рыжий мужик, который кутался при его пробуждении. Он так в одеяле и ходил.
– Здорово, я Витек!
– Что это было? Вы что, сдурели все? Корабль взрывать?
– Они там, это… Тачки нашли, хотят ехать. Говорят, вокруг радиации много, надо там, за лесом палатки поставить.
Михаил Владимирович посмотрел в честные голубые глаза Витька и понял, что все только начинается. Он взял кое-какую аппаратуру, включил межпланетный маяк, вытащил из кладовой тревожную сумку с одеждой и припасами. По дороге к грузовому шлюзу столкнулся с техником.
– О! Данил? Рад видеть! Где капитан?
– Капитан и второй пилот Васильев скончались на рабочем месте.
– Как?
– Разорвало при разморозке.
– Сколько выживших?
– 12.
– Понятно… Членов экипажа ты и я.
– Караваев еще, доктор.
– Не было такого, посмотрим, что он там лечит.
Данилушка прихватил тревожную сумку и кое-какую технику. Он загрузил электромобиль, слушая, как Старпом орет через колонки, пытаясь призвать всех к порядку, назвать свои фамилии, имена и отчества.
Большинство выживших садились в электромобили, которые резво завелись и поскакали по бездорожью, как на крыльях.
Старпом с бортинженером задраили люки, как смогли и отправились за остальными на своем необычном транспорте.
Отцы и дети
Старпом лежал в палатке, которая давно утратила первоначальное пафосное название «Купол». Теперь на соседней планете есть купол, который видно за миллионы километров. Сквозь навигационную систему, снятую с Трехи просматриваются крупные детали. Даже плотные слои атмосферы и парящей в ней органики пропускали блеск полусферы размером с Шанхай. К слову сказать, уже появилось два купола поменьше и ударными темпами строился квадрат с провинцию Синьцзян.
В пологе шатра зияла большая дыра. Сквозь такую удобно наблюдать за соседями, пока планеты находились на подходящем для этого расстоянии. Старпом думал обо всем сразу и ни
