давалось легко, всё у неё получалось. Любовь к математике только выросла, особенно когда стали изучать алгебру. Учительница математики, восхищаясь успехами девочки в этой области, советовала Наталье Марковне либо организовать для Тани дополнительные занятия, либо перевести её в физико-математическую школу. Ни того ни другого мама Тани делать не стала, рассудив, что ближе к десятому классу будет видно, какое образование захочет получить её дочь. Друзей и подруг у Тани практически не было, да и откуда им взяться, если сразу после школы Танечка бежала домой, где делала уроки, занималась под бабушкиным руководством музыкой и изучала английский. (Бабушкиной дореволюционной гимназии хватало и на занятия английским языком с внучкой.)
Однажды Таня пришла из школы в слезах. Пока бабушка успокаивала её, выясняла, что же произошло, с работы вернулась Наталья Марковна. Совместными усилиями они добились от Тани объяснений. Оказалось, что причиной был закоренелый двоечник, который неожиданно получил от нового учителя по математике тройку, хотя еле лепетал какую-то чушь у доски, а Тане этот учитель поставил четвёрку. Четвёрку – ей, по любимому предмету, который она тщательно готовила чуть ли не весь вечер накануне! Это был верх несправедливости, особенно на фоне противного дылды-двоечника с задней парты.
– Ну-ну, успокойся, нельзя так волноваться, – утешал дочь пришедший с работы отец. – Ты в первый раз столкнулась с несправедливостью, а в жизни будешь сталкиваться с ней часто. Ничего, вытри слёзки и заруби себе на носу: против несправедливости надо бороться. И не надо распускать сопли, соплями делу не поможешь. Всё, иди ужинать и спать, утро вечера мудренее.
Так Таня узнала о справедливости и несправедливости, а для себя решила, что будет всегда выступать против несправедливости, чтобы сделать мир добрее и лучше. А в шестом классе она случайно обнаружила в книжном шкафу журнал «Москва» за 1966 год с романом Булгакова «Мастер и Маргарита». Видимо, мама положила его туда и забыла. Двух ночей Татьяне хватило, чтобы прочитать это произведение, и ещё одну ночь она потратила на перечитывание отдельных эпизодов. Таня была потрясена, её прежние взгляды на окружающий мир неожиданно для неё стали рушиться, а взамен открывался другой мир, с торжеством справедливости, с огромной неземной любовью, с совершенно иным мировоззрением, противоположным тому, которое пытались формировать в школе.
– Папа, а скажи мне, пожалуйста, – Танечка посмотрела в глаза пришедшему с работы отцу, – скажи, а Иисус Христос существовал?
Сергей Аполлинариевич, только что закончивший читать студентам лекцию об историческом Двадцать третьем съезде КПСС и его решениях, сначала опешил от неожиданности, но потом взял себя в руки, решив, что дочери надо говорить правду.
– Да, существовал! Существовал, дочка.
– И Понтий Пилат отправил его умирать на кресте?
– Да, отправил, испугавшись, что проповеди Иешуа подорвут существующую власть.
– А потом попытался его помиловать?
– Да.
