средоточьем счастья…Не может. Нет.
«Да Бог бы с ним» —
Сказать и…
Только сам ведь Бог он
И ропот мой – о чём не суть,
Но супротив – мне выйдет боком.
И жалость сдавливает грудь
К себе, к тебе и к нам обоим
От бесполезности житья.
И шарюсь взглядом по обоям,
Сумбурность мыслей в нить вия,
Предвосхищая безысходность,
Крадущуюся день от дня
Всё ближе…
Так твоя холОдность
Душевно ранила меня.
Бывает…
Порой бывает так, случается такое —
Захочешь погулять, одевшись выйдешь в парк
И тихо вдоль аллей пойдёшь, ища покоя
Под еле-еле слышный листопадный шарк.
Пройдешься вдоль пруда, на мостик над протокой
Взобравшись, постоишь, манимый глубиной…
Но неба свод земной хрустальный, синеокий
Откликнется на зов души твоей больной.
И станет хорошо – легко и безмятежно.
Исчезнет о «потом» необьяснимый страх.
И жизнь, как океан – бездонный и безбрежный
Подхватит, понесёт, качая на волнах…
…
Не доходи, любимая, до крайности —
Не выдавай за умности банальности.
Фильтруй в речах и текстах, по возможности,
Общеизвестности, избитости и пошлости.
И ограничь напор словесной струйности —
Молчание залог благоразумности.
В спокойном состояньи пребывание
И рассуждение приводят к пониманию.
А книги и с неглупыми общение
Даруют свежесть мироощущения.
Про диванчик
Когда-то на диванчике вот этом
Любились мы…
Вы помните, конечно,
Каким я страстным с Вами был и нежным,
Лаская от заката до рассвета.
Когда же страсть ушла, оставив скуку,
В однообразности событий обвиняя, —
Не самоЮ себя, не нас двоих – меня, я
Из всех возможных бед избрал разлуку.
Диванчик отодвинув в дальний угол,
Накрыв от пыли и от глаза пледом.
Воспоминания туда ж отправив следом,
«Медвежью» пресекая их услугу,
Участием своим в моей дальнейшей —
Уже без Вас! – куда-то вдаль бегущей,
В среде событий и людишек гуще,
Которой меньше остаётся всё и меньше,
Чудесной жизни.
«Каждому дай, Боже,
Побольше радостей земных и меньше горя» —
Всем-всем прошу, мольбе извечной вторя.
И Вам, любимая когда-то мною, тоже.
Про Танюшку и подушку
Про Танюшку, как подружку,
Написал я много тем…
Но ночами мну подушку,
Представляя в темноте,
Что её ласкаю кожу,
А не шёлковую ткань
НаволОчки.
«Не похоже!» —
Говорит
