выглянув в проулок, девушка потянулась за разорванным рюкзаком и быстро закрыла дверь уже на засов. Если дача пуста, то переждать здесь до утра ей никто не помешает.
Ева пробралась на веранду и устроилась в кресле-качалке. Это был немыслимо долгий день! Девушка так устала, что совсем позабыв про укусы, мгновенно уснула.
Яркий луч солнца, упавший на лицо, разбудил Еву, она бросила сонный взгляд на часы, время приближалось к полудню. Знатно выспалась! Девушка потянулась, разминая затёкшие мышцы и осматриваясь по сторонам.
Дача была, без сомнения, запущена. Трава выше колена, поросшие сорняком клумбы, унывающий без дела фонтан, усыпанный прошлогодней листвой.
Участок был приличных размеров, а дом в три этажа с намёком на архитектуру в стиле русская усадьба. Высокий забор надёжно скрывал от любопытных глаз.
Ева прошлась вокруг, заглядывая в пыльные окна. Окончательно убедившись в отсутствии признаков жизни, дёрнула за ручку, входная дверь оказалась запертой.
Укусы напомнили о себе ноющей болью. Майка и шорты разорваны, руки и ноги в пыли. Недолго думая, девушка решительно разбила окно, чтобы проникнуть внутрь.
Странно, что никто не догадался ограбить дачу. Обстановка была богатой. Изразцовую печь, конечно, не унесёшь, а вот плазму очень даже можно. И люстры шикарные. Хотя сейчас Еву больше всего интересовали вода и медикаменты. Кухню долго искать не пришлось. Обставлена со вкусом. Девушка с надеждой повернула кран и запрыгала от радости. Вода в этом доме была! Правда, только холодная.
Нашлась и ванная, а в ней водонагреватель. Жизнь удалась! Более того, в шкафах – одежда, а в кладовой – крупа и закрутки! Почему бы не пожить, пока не засекли хозяева. А поймают, она сочинит для них жалобную историю, авось, не станут заявлять в полицию. За окно она заплатит, в рюкзаке уцелели от собачьих клыков десять тысяч долларов. Ева взглянула на зелёные бумажки и прослезилась, вспомнив с тоской в сердце, как Никита сунул ей их в последний момент.
Глава 4
Детство Никиты прошло в голодные девяностые. Его родители, потеряв свои насиженные места в конструкторском бюро, оказались на улице. Торговать они не умели, поэтому мама устроилась уборщицей, а папа таксовал.
Бывший промышленный областной город быстрыми темпами перепрофилировался в один большой базар, а вакансии продавец и менеджер стали самыми востребованными. Родители Никиты грустно взирали на умирающие заводы и, охая, вспоминали былые времена. Воцарилась эпоха «купи – продай», как зло называл её дедушка Никиты. И вот уже, словно надгробная плита на могиле промышленности, на месте авиационного завода вырос огромный торговый центр. Пройдена точка невозврата и мосты сожжены.
Непроходимый бурьян сетевого маркетинга опутал ноги добропорядочных граждан. Его буйный цвет дурманил головы не только покупателей, но и продавцов, душу готовых отдать за владение иллюзорным
