ей серьезный и немного подавленный вид.
– Ты думаешь, что когда эти люди наконец пришли в церковь, они сделали это ради Господа? Нет! Иисус был первым, который вернулся из мертвых, но подобные факты не заботят язычников.
– Мама? – прошептал Джейкоб, все еще покручивая пуговицу, болтавшуюся на его рубашке.
– Они пришли сюда славить Христа? – продолжила Хелен. – Они решили помолиться? Но когда кто-то из них платил десятину? Когда они приходили сюда на Пасху? Скажи мне, Люсиль. Вон там стоит мальчик Томпсон…
Она указала пухлым пальцем на группу подростков, толкавшуюся в заднем углу церкви.
– Когда в последний раз ты видела его в церкви?
Она насмешливо хрюкнула.
– Его так долго не было, что я подумала, будто он умер.
– Он действительно умер, – тихо ответила Люсиль. – Ты знаешь это, как и все остальные, кто сейчас глазеет на него.
– Мне казалось, что это собрание замышлялось только для нас. Ну, ты меня понимаешь.
– Каждый здравый человек осознает, что такого не должно происходить, – ответила Люсиль. – И, честно говоря, они здесь чужие. Но это собрание затрагивает их интересы. Почему им здесь не место?
– Я слышала, Джим и Конни живут в церковном флигеле, – сказала Хелен. – Ты можешь в такое поверить?
– Правда? Я не знала. Но почему они не могут жить под сенью церкви? Они наши сограждане.
– Они были нашими согражданами, – поправила ее Хелен без какого-либо намека на симпатию.
– Мама? – прервал их Джейкоб.
– Да? – ответила Люсиль. – Что такое?
– Я голоден.
Люсиль засмеялась. Напоминание о том, что у нее был оживший сын, который вновь проголодался, принесло ей огромную радость.
– Ты только что ел!
В конце концов, Джейкобу удалось оторвать от рубашки висевшую пуговицу. Он держал ее в маленькой белой руке и внимательно изучал, словно задачу по арифметике.
– Я голоден.
– Аминь, – сказала Люсиль.
Она похлопала его по колену и поцеловала в лоб.
– Когда вернемся домой, я найду для тебя что-нибудь вкусненькое.
– Персики?
– Если ты так хочешь.
– Глазированные?
– Хорошо.
– Папа и я могли бы… – с улыбкой начал Джейкоб.
– Мы с папой, – поправила его Люсиль.
Несмотря на середину мая, старая церковь раскалилась до кипения. Она никогда не имела системы воздушного кондиционирования, и при таком количестве людей, спрессованных, как осадочные отложения, застоявшийся воздух вызывал у прихожан тревожное чувство, что в любой момент могло случиться нечто драматическое.
Это беспокойство передалось и Люсиль. Ей вспомнилось, что она читала в газете или
