шее.
Объявления о приеме в среднюю школу «Хунъи» были расклеены на всех перекрестках, помещены в нескольких местных газетах и даже напечатаны на одной из полос какой-то шанхайской газеты, считавшейся «видной». Всякий, кто просматривает эти объявления, ощущает тупую боль в сердце, словно это дьявольские заклинания, в которых содержатся страшные угрозы. Поэтому никто и не подумал разобраться в том, о чем говорили мелкие иероглифы, напечатанные внизу.
В городе то и дело можно было слышать такие разговоры:
– Ах, эта школа «Хунъи»! И откуда у нее левые замашки? С этими людьми лучше не иметь дела, а держаться подальше от них.
Люди грамотные и разбирающиеся в законах выражались так:
– Пусть закроются школы хоть во всей Поднебесной, пусть ни одного иероглифа не узнают наши дети, и все-таки мы не рискнем отправить их в среднюю школу «Хунъи». Кто же захочет, чтобы мир превратился в шайку зверей и людоедов!..
Снова наступила жара. Во дворе на ясене, словно соревнуясь между собой, стрекотали цикады. Юй-шэн механически перелистал страницы регистрационного журнала, где по-прежнему было записано всего только восемь имен.
Но он не отчаивался: «Это не поражение, ведь сделано еще далеко не все, какое же это поражение! Восемь, так будем хорошенько обучать восьмерых! Вот если даже их ничему не научим, тогда будет провал!..»[48] Эти слова вкладывает в уста своего героя из рассказа «В городе» писатель, педагог, издатель и общественный деятель Е Шэнтао. Дин Юй-шэн и его соратники и не подозревали о стратагеме, которую вызвала к жизни их вербовка учеников.
19.17. Сожжение житницы [на озере] Воронье гнездо [Учао]
Гуаньду, находившийся в северо-восточной части нынешнего уезда Чжунмоу провинции Хэнань, в 200 г. оказался местом битвы между войсками Цао Цао (155–220), тогдашнего канцлера [чэн-сян] ханьского императора, и Юань Шао (ум. 202), правителя [захваченных им] областей Цзи, Цин и Бин (ныне провинция Хэбэй, восточная и северная части провинции Шаньдун, провинция Шаньси) (см. также 9.2 и 19.9). Юань Шао располагал стотысячным войском, тогда как у Цао Цао было всего 20 тысяч воинов и почти отсутствовал провиант. Однако Цао Цао воспользовался беспечностью Юань Шао, недооценившего противника, и с пятью тысячами воинов, которых он для введения врага в заблуждение снабдил такими же знаменами, как у Юань Шао, совершил ночную вылазку и поджег его житницы на [озере] Учао (Воронье Гнездо). Для устрашения главных сил противника тысяче воинов Юань Шао отрезали носы, а их лошадям – языки. Это привело в ужас войско Юань Шао и расстроило его ряды (см. стратагему 20), и тогда отряды Цао Цао напали на него и разбили. Вскоре Юань Шао занемог и скончался. Несмотря на превосходство противника в живой силе, Цао Цао одержал победу благодаря тому, что ему удалось у Юань Шао «вытащить хворост из очага». Преданием огню житницы и своими устрашающими действиями Цао Цао настолько деморализовал главные силы Юань Шао, что свел на нет их численное превосходство. Достигнутая благодаря
Е Шэнтао. Одна жизнь. Рассказы. Пер. с кит. Е. Слабнова. М., Гослитиздат, 1960. С. 151–166.
