отношениями между Камю и Сартром?
И без того довольно сложные, после получения Камю Нобелевской премии, они и вовсе стали запутанными и скандальным.
Кто сейчас ответит, о чем они на самом деле говорили?
Сам Морсен ничего не сообщает о содержании беседы. Да и состоялась ли она? В его дневнике есть лишь упоминание о том, что Надин собиралась похлопотать по этому поводу. Что из этого получилось, осталось за пределом дневника. По крайней мере, среди бумаг, находящихся в его распоряжении, Розов больше ничего не смог найти на эту тему.
Еще его заинтересовала сама Надин. Надин Сольенж, так называет ее Морсен.
А ведь он ее любил, – решил тогда Розов.
Молодой провинциал, выходец из семьи среднего достатка, Морсен лишь в своем городке мог чувствовать себя повесой. Но в Париже, в этом огромном муравейнике, в котором талант провинциала может достичь всемирной славы или же сгинуть в канаве среди отбросов и пьяни где-нибудь на задворках, Морсен вряд ли чувствовал себя уютно. Огромный город его давил. Лишь чувства к Надин могли его поддержать.
Не случайно он сошелся с ее отцом. Морсен пишет, что Жан-Поль Сольеж имел где-то в провинции неплохую конюшню, и сам был родом откуда-то с севера. Морсен был неплохим наездником, может быть, на этой почве они познакомились, и Жан-Поль имел на него какие-то виды? Не в плане приема его в свою семью. Морсен сообщает – у Надин есть жених. Правда, это обстоятельство не мешало их страсти.
Розов был уверен, такая страсть имела место. И она была обоюдной.
Морсен пишет:
«Надин была восхитительна. Все ею восхищались, но улыбалась она лишь мне…»
Несколько самонадеянно.
Чуть позже уже подробнее:
«Мы целые сутки провели вместе. Не могу выразить, что я чувствовал. За ужином я прочел ей „Прогулку“. Она сказала, что в ней (в „Прогулке“) остро выражено чувство безысходности. Не знаю. Может, она мне просто льстила? Ночь была восхитительна. В Надин больше нежности, чем кажется на первый взгляд… А страсть ее прямо-таки безумна. Это было бесподобно… Оказывается, ее отец знаком с А. К. Меня это поразило. Надин предложила…»
Розов догадался, – речь идет о Камю.
Об этом посещении Надин Морсен больше не упоминает. Но в пользу их страсти говорят строчки, написанные Морсеном в конце декабря 1958 года.
«Ее улыбка… Стихами невозможно сказать, что я чувствую, когда она улыбается. Это за пределами моего понимания. Я могу до мельчайших подробностей описать ее тело. Я изучил его, как художник изучает тело натурщицы. Я могу найти сотни, тысячи слов, чтобы передать нежность ее атласной кожи, прелесть ее груди, которую невозможно не ласкать, соблазн ножек, обещающий такое наслаждение, за которое не жалко и в ад сойти. Но улыбка ее… тут я бессилен».
К этому времени Надин была уже замужем…
Потом был визит в издательство «Перекресток».
Первый, кто столкнулся с ним в коридоре
