Заинтригованный чиновник приподнялся на своем кресле и просунул через окошечко седую голову в черной бархатной ермолке, чтобы разглядеть своего незримого собеседника. Каково́ же было его удивление, когда он увидел мальчика лет двенадцати, с открытым и умным лицом, вставшего на цыпочки, чтобы быть повыше.
– Как? Это вы и есть Кастейра? – воскликнул пораженный чиновник.
– Да, сударь.
– Так это вы просили у господина префекта билет на бесплатный проезд в Алжир?
– Да, сударь, с моими двумя маленькими братьями, которые стоят вон там, – ответил Жан, указывая на двух мальчиков, восьми и десяти лет, сидевших рядом на скамье в глубине приемной.
– Но что же вы будете делать в Алжире?
– Мы должны отыскать нашего дядю Томаса. Папа и мама умерли… у нас остался только дядя… и потому мы…
– Но, мой маленький друг, – сказал растроганный чиновник, – вы просите невозможного. Правом бесплатного проезда пользуются только гражданские и военные чины или лица, посылаемые по делам службы. А чтобы простым детям давали билет, такого никогда не бывало.
– Так неужели же мы не сможем отыскать дядю? – дрожащим голосом спросил мальчик. – Боже мой! Что же с нами будет?..
– Послушайте, – отвечал старик, – вы славный мальчик и нравитесь мне. У меня самого есть дети, и ради них я постараюсь помочь вам. Я сам лично буду хлопотать за вас перед господином префектом.
– О, сударь, как я вам благодарен! И когда же мне снова прийти сюда?
– Дней через пять или шесть.
– Так долго! А у меня в кармане всего лишь семь франков и сорок сантимов[1]!
– Бедное дитя! Увы, у меня самого тоже едва на жизнь хватает… Ладно, приходите завтра, мой маленький друг, и я сделаю все, что в моих силах.
Поблагодарив доброго чиновника, Жан Кастейра взял братьев за руки и по широкой каменной лестнице префектуры спустился вниз.
Невеселые мысли одолевали мальчика. Он с тревогой спрашивал себя, хватит ли у него средств прожить в Марселе несколько дней. Жан наивно полагал, что моментально достанет даровой билет и немедленно отплывет с братьями в Алжир, не тратя ни сантима из своего скромного капитала. Вместо этого им, только что прибывшим с родины, из Оверни[2], пришлось разыскивать самый дешевый ночлег и ужин. Но это еще ничего, если удастся уехать завтра. А если нет? Их тощий кошелек быстро опустеет, и к кому тогда им обратиться в этом огромном городе?
Маленькие братья Жана, с беспечностью, свойственной их возрасту, весело спускались на улицу, радуясь, что им наконец-то позволили покинуть уже успевшую наскучить им префектуру. Впрочем, Жан не посвящал их в свои затруднения, а только сказал, что они поедут завтра, чем мальчики вполне удовольствовались – без каких-либо расспросов.
На последней ступени маленький Франсуа споткнулся обо что-то и чуть не упал. Оказалось, он наступил на сафьяновое[3] портмоне, плотно набитое бумагами. Жан, которому Франсуа передал свою находку, открыл его, чтобы посмотреть, нет ли имени владельца. Он действительно увидел надпись: «Мариус Гастальди, капитан “Марии-Габриэли”». Закрыв портмоне и тщательно спрятав его в карман своего камзола, Жан сначала решил было оставить его у привратника префектуры, пока не явится владелец. Но потом его взяло сомнение насчет честности привратника; он решил вернуться к доброму чиновнику и посоветоваться с ним, как поступить. Он начал подниматься вверх по лестнице, но тут ему преградила путь шумная группа людей, среди которых особенно громко кричал толстый краснолицый человек без шляпы.
– Я вам говорю, что меня обокрали! – кричал он. – Только что портмоне было в моих руках. Я открывал его на площадке, чтобы достать нужную бумагу, а потом положил обратно в карман. Вор должен быть близко, и я непременно разыщу его!
И толстяк бросился вниз по лестнице, но в ту минуту, когда он пробегал мимо Жана, мальчик удержал его за рукав.
– Вы господин Мариус Гастальди, капитан «Марии-Габриэли»? – спросил он.
– Разумеется, но не приставай ко мне, мальчуган, мне, право, сейчас некогда тебя слушать!..
– Но ведь вы ищете вот это? – продолжал Жан, не отпуская рукав капитана и показывая портмоне.
– Мое портмоне! – воскликнул толстяк, выхватывая его из рук мальчика.
Живо пересчитав находившиеся в портмоне деньги и убедившись, что все цело, он поспешно взбежал вверх по лестнице, крича во все горло:
– Вот он! Нашелся!
Жан стоял, слегка ошеломленный бесцеремонным обращением капитана; ему казалось, что тот мог хотя бы поблагодарить его за оказанную услугу.
Франк, санти́м – французские денежные единицы; в одном франке 100 сантимов.
Ове́рнь – область на юге центральной части Франции.
Сафья́н – тонкая кожа.
