не на что.
Пока ещё ехала в электричке, даже когда стояла возле забора, я не думала, что всё окажется так просто. Пришла, подала документы, записала даты экзаменов, и всё – я свободна. И даже воды из крана бесплатно попила. Настроение, как и самооценка, резко поползли вверх.
Да, я понимала, что поступала не в университет в Париже, и даже не в МГУ, а в задрипанный сельский технарь, на бюджет. Но для себя я поставила жирную точку, точку отсчёта новой, самостоятельной жизни.
Всю обратную дорогу в электричке я улыбалась. Просто смотрела в окно и не могла сдержать приятные эмоции от предвкушения студенческой жизни.
Глава вторая
В общагу мы заезжали в последний день августа. Стояли в холле, с сумками, чемоданами. Галдёж и хохот такие, что стёкла дрожали. Замечания коменды действовали не особо. Я подтащила к ногам свою тяжёлую клетчатую сумку, и наблюдала за всем происходящим немного настороженно. Некоторые уже распределялись, кто с кем будет жить. Кто-то вместе учился в школе, кто-то дружил. Я чувствовала себя белой вороной.
Вдруг, возле окна заметила долговязую, худую девчонку, с таким же растерянным взглядом, как у меня. И тоже без сопровождения родителей.
– Привет, – рискнув бросить сумку у батареи, подошла к незнакомке.
– Привет, – она смотрела на меня сверху вниз, но не потому, что такая гордая, а в силу своего роста.
– А ты тоже только поступаешь?
Она кивнула.
– И я. – Вздохнула и оглянулась на толпу. – А ты на кого?
– На воспитателя.
– Во, блин! – обрадовалась я. – Так мы вместе учиться будем.
И тут же выпалила:
– А давай вместе жить? Меня Малика зовут, – протянула ей руку. Остановить меня уже было сложно. Не знаю, чем, понравилась эта долговязая девчонка. – Пошли очередь занимать на заселение? У тебя одна сумка? У меня тоже, правда и рюкзак ещё. А ты откуда? А как тебя зовут?
Под шквалом моих вопросов девочка, похоже, совсем перестала понимать, где находится. Но хотя бы не отказалась жить вместе.
Я очень боялась, что попадутся соседки-гопницы. А таких тут было немало. Плюс детдомовские. От этих я всегда старалась держаться подальше, потому что они безбашенные.
Соседку мою, как выяснилось, звали Светой, она, в отличие от меня, единственный ребёнок в семье.
Уже разбирая в комнате сумки с вещами, мы смеялись над тем, как устроен человек.
Она всю жизнь мечтала о сестрёнке или братике, а я хотела быть единственным ребёнком.
– Может, тогда бы меня любили больше? И не пришлось бы вещи за Машкой донашивать, это меня ужасно бесило.
– Ну не знаю. – Света аккуратно раскладывала одежду на полку, – я одна. А толку? Думаешь, в жопу зацелована? Как бы не так.
– Ну да, на избалованную ты не похожа, – усмехнулась я, запихивая свои вещи на нижнюю полку.
Заметив аккуратные стопки одежды стопки новой подруги,
