не ушел далеко, торопливо позвал:
– Эй! Вы уронили!
Обладатель лыжной шапочки и кожаной куртки обернулся, стало видно его лицо, похожее на морду хорька. В темных глазах при виде Мишки полыхнуло удивление, рот приоткрылся, обнажив мелкие и острые, беспорядочно натыканные зубы.
– Что? – спросил щуплый.
– Вы уронили, – повторил Мишка, вытягивая руку с находкой. – Это ваше.
Он ждал, что обладатель кожаной куртки поблагодарит, и заберет «яйцо», но тот дернулся, словно его ударило током. Отшатнулся, а взгляд его прыгнул Мишке за спину, заскакал по сторонам, и отразились в нем страх и растерянность.
– Нет, парень, ты ош-шибся, – с легкой дрожью в неприятном, хлюпающем голосе сказал щуплый.
– Но как… – Мишка удивленно захлопал глазами, но его никто не слушал.
Обладатель кожаной куртки и лыжной шапки развернулся и едва ли не бегом ринулся прочь – между рядами сидений, чуть ли не пинком отбросив с дороги сумку на колесиках, к неприметной двери, за которой и исчез.
– Ух ты, – только и сказал Мишка.
Он никогда не брал чужого, и сейчас не знал, что делать с находкой… бросить обратно на пол? Ну это глупо… Догонять щуплого? Еще глупее – почему-то тот не захотел признаваться, что это его вещь… Оставить себе? Да, пока можно сделать так, а потом решить, как поступить.
Мишка сунул тяжелое «яйцо» в карман куртки, и тут мимо него, появившись со спины, прошел милицейский патруль. Мелькнула мысль, что именно стражей порядка мог испугаться обладатель кожной куртки, но тут же пропала, поскольку нужно было догонять одноклассников – не хватало еще потеряться!
Своих настиг легко, и обнаружил, что его отсутствия никто не заметил.
Анна Юрьевна вертела головой, стараясь понять, куда идти, одноклассники таращились по сторонам, пытаясь делать это небрежно, незаметно и не особенно раскрывать рты от изумления. Жалко только, что они почти ничего и не видели.
Вон женщина в длинном пальто, что горбится на спине так, словно под толстой тканью прячутся сложенные крылья, зато шагает неуверенно, будто привыкла сидеть на ветке, а не ходить пешком. Взгляд острый, а нос крючком…
Вон непонятная штука на стене – вроде табличка белого металла, и на ней длинная надпись, но не русскими буквами и не английскими, а какими-то угловатыми, неприятными знаками.
И когда смотришь, все дрожит перед глазами.
Вон два грузчика в сине-оранжевой униформе волокут длинный ящик из необструганных досок. Пыхтят и надрываются, а все потому, что ящик бьется у них в руках, как живой, дерево скрипит, гвозди пытаются вылезти наружу, будто червяки из металла.
Один из носильщиков глянул в сторону Мишки и улыбнулся так, что лицо его на миг съехало набок, как тряпка с намалеванной на ней рожицей. Из-под нее показалось нечто уродливое, кривое, заросшее мелким черным волосом, блеснули круглые черные глаза – каждый размером с кулак.
Мишка вздрогнул и
