не очистится добродетельным использованием.
Не располагая собственными средствами, миссис Арбутнот была вынуждена существовать на доходы от литературной деятельности мужа, а ее сбережения представляли собой посмертно созревший плод первородного греха. Способ, которым Фредерик Арбутнот зарабатывал на жизнь, составлял одно из главных несчастий жены. Он регулярно, из года в год, писал пользовавшиеся огромной популярностью биографии королевских любовниц. История насчитывала множество королей, имевших любовниц, и еще больше любовниц, имевших королей. Число их было настолько велико, что позволяло Фредерику каждый год брака публиковать новую книгу, и при этом очередь ожидавших внимания куртизанок не иссякала. Миссис Арбутнот ничего не могла изменить. Нравилось ей это или нет, приходилось жить на гонорары мужа. Однажды, после грандиозного успеха биографии мадам Дюбарри, Фредерик подарил ей чудовищный диван с огромными пухлыми подушками и мягким уютным сиденьем, и теперь она глубоко страдала оттого, что здесь, в ее доме, живет реинкарнация покойной французской грешницы.
Чистая душой, убежденная, что счастье должно основываться на морали и добродетели, миссис Арбутнот так и не смогла примириться с тем, что они с Фредериком строили благосостояние на блуде, пусть даже отфильтрованном прошедшими веками. Вот в чем заключалась одна из тайных причин ее постоянной печали. Чем больше героиня забывала о собственной душе, тем активнее публика читала книгу, и, следовательно, тем больше денег Фредерик выделял жене. Все, что он давал, за вычетом небольшой суммы сбережений – она надеялась, что рано или поздно порочные произведения мужа перестанут пользоваться популярностью, и тогда его придется поддерживать материально, – отправлялось на помощь бедным. Церковный приход процветал благодаря дурному поведению (если наугад назвать несколько имен) мадам Дюбарри, Монтеспан, Помпадур, Нинон де Ланкло и даже ученой маркизы де Ментенон. Бедняки представляли собой тот фильтр, проходя сквозь который, как надеялась миссис Арбутнот, деньги очищались от скверны. Большего она сделать не могла. Когда-то в прошлом пыталась обдумать ситуацию и найти выход, верный путь, но этот путь, как и сам Фредерик, оказался слишком трудным, так что пришлось, как и Фредерика, оставить его на волю Господа. Ни на дом, ни на свою одежду она эти деньги не тратила: и то и другое, за исключением роскошного дивана, оставалось весьма скромным, если не сказать – убогим. Выгоду получали только бедные обитатели Хемпстеда. Даже их обувь держалась на грехах. Но до чего же все это было сложно! В поисках наставления и избавления миссис Арбутнот молилась до изнеможения. Следует ли полностью отказаться от денег, сторониться их так же, как она сторонилась греховного источника? Но тогда что же делать с обувью для прихода? Она спросила совета у викария, и тот крайне осторожно, уклончиво, деликатно дал понять, что стоит на стороне обуви.
Хорошо, что, когда Фредерик только начал свою ужасную карьеру – а несчастье случилось уже после свадьбы, так как она вышла замуж за безупречного сотрудника
