уже не раз спасали мне жизнь.
Сердце желало верить юному эльфу-моряку, когда тот клялся, что любит меня, но я знала правду. Он хотел заполучить мое тело, доступ к трону и моих драконов. Ему не была нужна я, Рен, своенравная девушка, сражавшаяся наравне с мужчинами и выпивавшая не хуже жены рыботорговца.
Только мне исполнилось шестнадцать, делегация с юга начала предпринимать попытки задобрить мою семью и мой народ, заваливая нас дарами и предлагая дружбу. И пускай меня интересовала новая культура и манила перспектива завести друзей, я запрятала свои мечты подальше и решила подходить ко всему с холодной головой. Темным эльфам нужно лишь одно. Наш трон. Ничего не менялось вот уже пять сотен лет.
Согласно легендам, нас всех породили флора и фауна этого мира. Приятная сказочка на ночь, но истина совсем иная.
Нас породили жадность, зависть, эгоизм и отчаяние.
Мы рождены воинами.
Сердце тянулось к сказкам, но разум осознавал реальность.
Эльфы приближаются.
Приближается и песчаный народ.
Между врагами и нашими драконами стою только я.
И я не подведу.
Глава первая
Рен
Утром в день свадьбы Рен на чистом и ясном небе ярко светило солнце, в Лорне это действительно считалось настоящим чудом. Девушка откинула голову, позволив полуденным потокам теплого ветра ласкать кожу. Будь здесь ее дедушка, он бы заявил, что сегодняшняя погода поистине доброе предзнаменование.
Приоткрыв один глаз, Рен окинула взглядом южный пляж. Волны лениво, не спеша накатывали на черный песчаный берег. И правда хороший день. За последний месяц Рен уже и забыла, что такие бывают, ведь до этого на море не прекращался шторм, на песок с неудержимой яростью обрушивались беспокойные волны, на суше становившиеся соленой пеной и оставлявшие после себя кучи водорослей и обломков. Около двух недель над островом густились непроглядные тучи, и постоянно лило как из ведра. Еще вчера ветер сотрясал крыши и ревел подобно дикому зверю, однако уже сегодня Рен не заметила на небе ни облачка, и у солнца появился крошечный шанс осветить самый торжественный из дней.
– Ты наконец утомилась, дочь? – донесся до нее мелодичный голос матери.
Рен приняла сидячее положение, провела пальцами по маленьким сиреневым бутонам цветов, росших на лугу, и постаралась сквозь упавшие на лицо рыжие спутанные локоны рассмотреть направлявшуюся к ней по ближайшему холму мать.
– Никогда, – отозвалась она. Ее мама ухмыльнулась и стала спускаться по небольшому склону.
Рен снова улеглась и примяла спиной растения, которые отлично подошли на роль мягкой подушки. Девушка сделала глубокий вдох, желая насладиться свежим воздухом и тишиной, ведь понимала, что всего через несколько часов начнется празднество. Ветер, море и земля всегда с ней говорили, они заставляли ее бежать быстрее, нырять глубже и выкладываться по максимуму. Папа любил подмечать, что у нее необузданный дух, и на этот счет их мнения совпадали.
Мать остановилась недалеко от дочери, загородив собой солнце.
– Вижу, ты отлично проводишь время.
На лице девушки появилась легкая улыбка. Мама знала, где ее искать. Рен похлопала по земле рядом с собой:
– Посиди со мной немного.
Зашуршала ткань, и нависавшая над Рен тень ускользнула. Анака со вздохом запустила пальцы в волосы дочери, и та от удовольствия прикрыла глаза. Придвинулась ближе к матери и подняла веки. Анака прилегла рядом, подперев голову рукой, и посмотрела на дочь с теплой улыбкой. Женщина покоряла своей красотой. Каштановые волосы с золотистым отливом, белоснежная кожа и выразительные глаза. Ее возраст выдавали лишь несколько серебристых прядей и едва заметные морщинки в виде гусиных лапок. Многие подданные по ошибке считали Рен и ее мать сестрами.
– Вот бы у меня были волосы, как у тебя, – пробурчала Рен. Ее огненная грива уже много лет отравляла ей жизнь. Никогда не удавалось смешаться с толпой или спрятаться, потому что кто-нибудь обязательно ее узнавал.
Анака усмехнулась и взъерошила волосы дочери.
– Всем нам хочется того, чего у нас нет.
– Я могла родиться с любым оттенком рыжего: медным, золотисто-каштановым, бледно-оранжевым, темным, в конце концов. Но нет. На острове ни у кого нет настолько ярких волос.
– Тебе идет. Очень смелый цвет, в твоем духе, и еще он к удаче.
– Знаю, у нас рыжий считается счастливым, – закатила глаза Рен, – вот только мне он удачи не приносил. Только неприятности.
Ее мама мягко засмеялась,
