вздрагивает. Колдун в недоумении. Я испытываю счастье, видя смятение на его весьма постаревшем лице. Стало оно таким из-за прошедшего времени или нажитых неприятностей? Сколько лет назад мы виделись в последний раз? Семь, восемь, десять? Не так уж и важно.
– Ты взвалил на себя непосильную ношу, – вздыхает он и отворачивается.
Ему больно слышать печальную весть. Меня удивляет такая реакция. Кажется, никчёмный слабенький маг для него что-то значил.
Ядовитая улыбка выползает на моё лицо, и никакие наивные предположения больше не роятся в моей голове.
Факелы вспыхивают ярче, пуская длинные тени по полу, и колдуну становится неуютно.
– Не переживайте, уговор всё ещё в силе. Я не убью никого близкого вашему сердцу.
– Я лишь хотел… – Он пытается сохранить беспристрастность. – Я не сомневаюсь в тебе. Мне показалось , ты не справляешься в одиночку. Впрочем, ты был не один, однако сейчас расклад поменялся, верно?
Правая рука, почти у самого сгиба локтя, нещадно чесалась – это ощущение и разбудило. Открыла глаза и неуверенно приподняла голову, запоздало вспоминая всё случившиеся. Конечно же, оно не являлось сном. Но – счастливо выдохнула – Кирино не было рядом, и его присутствия я не ощущала.
– Я жива, – неуверенно прохрипела, отчего-то вслух.
Ладонь, в которой был серебристый полумесяц, неприятно саднило. Само зеркальце исчезло, оставив две глубокие царапины, а на предплечье появился такой же по форме знак размером с палец, но едва различимый, похожий скорее на родимое пятно с чёткими краями. Огляделась – обожжённые трупы оставались на месте, а в двух шагах от них, на роскошном ковре, которым был застлан пол шатра, красовалось чёрное пятно. Шатёр был весь в прорехах и подпалинах, сквозь них пробивалось яркое солнце, заставляющее щуриться даже здесь, в приятной прохладной тени. Понять, сколько прошло времени, я не сумела.
Голова, вопреки ожиданиям, не раскалывалась. В теле появилась странная лёгкость, благодаря которой я без трудностей поднялась на ноги и, прикрывая глаза рукой, вышла наружу. От места, которое было чем-то вроде лагеря, осталось одно название и прогоревшие руины. Наслаждаться итогом вероломного нападения Кирино не стала, намереваясь как можно скорее добраться хоть до кого-нибудь живого. Но когда чуть не споткнулась о женскую голову с широко распахнутыми глазами и ртом, желудок решил, что больше не в состоянии спокойно лицезреть окружающую действительность, и меня скрутило. Сомнений, что мой «спаситель» являлся слугой Восьмого во плоти, больше не осталось.
Невдалеке валялась перевёрнутая кибитка, а рядом, словно гвоздь, из земли торчал обелиск из тёмного, будто поглощающего свет камня. Одного взгляда на него хватило, чтобы тело бросило в дрожь. В предплечье впилась раскалённая боль, заставляя сбросить оцепенение и опустить взгляд – знак полумесяца сделался совсем чёрным, и от него исходило красноватое свечение. Зажмурившись, прошмыгнула мимо кибитки и поторопилась покинуть жуткое место.
