зi стiльцем, а через девъять мicяцiв ваша дитина як з гармати (то есть как из пушки) вилетить». На случай же экстренных родов или кесарева у Никитичны тоже был алгоритм: «насамперед (первым делом, значит) – викликаю Любов Михайлiвну» (опытную акушерку), и если у роженицы кровопотеря, то – «вiдразу (сразу) кальцiю хлорiд внутрiшньовенно!».
Конечно же, с лёгкой руки моего друга Вовы Петровича, нашего преподавателя по акушерству, мы прозвали ее Кашей! Забавно и весело было дежурить с Вовой в приёмном отделении роддома и ждать поступления рожениц по скорой. Смех смехом, а к родовспоможению мы подготовились основательно: два раза побывали на плановых родах и один раз, по дежурству, листая «Неонатологию», дождались экстренных: ребёнок как из пушки не вылетел, но родился розовеньким и сразу закричал на 9 баллов по шкале Апгар[7].
Мне этого было явно недостаточно, хотелось экстрима, и, возможно, поэтому я начал читать «Реанимацию новорожденных».
Про чеховское ружьё, наверное, все в курсе? Хотя сам Антон Палыч, выстрела, похоже, так и не дождался…
Дорогие коллеги, те, кому сейчас от пятидесяти, вспомните, как вы поступали в мединституты-академии! Ведь правда – быть врачом тогда было престижно и, может быть, поэтому большинству из нас так трудно было поступить в мед? К тому же (что сейчас скрывать?) во многие вузы можно было попасть только по льготам или по знакомству с солидной доплатой.
Убедившись в этом на своём горьком опыте, я устроился фельдшером на скорую, не теряя надежды на следующий год поступить во что бы то ни стало. Но для этого надо было найти медвуз, где за поступление не надо было бы давать взятку. В 90-х ещё не было интернета и социальных сетей с отзывами абитуриентов – и для того чтобы поехать посмотреть, как выглядит та или иная потенциальная alma mater, и почувствовать, какая там обстановка, я попросил своего старшего фельдшера Шурика отдежурить за меня неделю: по двое суток подряд с перерывом на сутки. Мол, потом я отдежурю за него.
Шурик был умным, и сам тоже вполне мог бы попросить за него подежурить, чтобы решить с поступлением, но в свои 25 он для себя уже всё решил: женился и успокоился. Но моё стремление ему было понятно, и здоровья работать по двое суток «за себя и за того парня» тогда хватало – он всегда шёл мне навстречу. Спасибо, Саша!
Ну, так вот, пока коллега работал по 48 часов подряд, я съездил в славный город Полтаву и, обедая там в столовке, стилизованной под украинскую хату, понял, что, кроме галушек, мне здесь, увы, ничего не светит. Денег было в обрез, поэтому вояжи по Незалежной в поисках «лiкарськой академii» пришлось пока отложить и вернуться к гонкам на уазике.
Когда я приехал на родную скорую, осунувшийся Шурик только и спросил: «Ну, как там?» и сдал полупустую сумку неотложки – похоже, укатали сивку крутые горки. Теперь настала моя очередь дежурить, да ещё в паре с терапевтом Май Ванной, которая после моей поездки «у Полтаву», стала называть меня не иначе как Кóнстантином Юровичем.
Шкала Апгар – система быстрой оценки состояния новорожденного, предложенная в 1952 году американским анестезиологом Вирджинией Апгар.
