по практическому курсу английского языка вылетели разом из головы. Никак не могла сосредоточиться на запоминании. Всё держала телефон в руках и перечитывала последнее предложение.
– Новости включить можно? – раздался голос дедушки. Он только и ждал, когда я закончу учить домашку.
Решила сделать перерыв и попить чаю.
– Да, но я не доучила.
– Пятнадцать минут и выключу, – дедушка мгновенно нажал кнопку на пульте. Позади меня раздалась знакомая мелодия начинающихся девятичасовых новостей.
* * *
На следующий день Игнат ждал меня возле восьмого корпуса. Стоял в сторонке от кучки моих одногруппников. Сокурсники не обращали внимания до тех пор, пока я не подошла к нему.
– Привет, – улыбнулся он, дёрнулся по направлению ко мне и приобнял за плечи. Снова смутилась. Ничего такого, но я не привыкла к подобным манерам от тех, кого знаю по церкви.
– Привет, – спрятала смущённый взгляд.
Сколько у тебя пар сегодня?
– Три.
– Погуляем?
– Э… – замялась. Сразу не поняла, что он мне предлагал погулять после моих пар или во время. С него станется и прогулять предложить!
– Я подойду сюда к шести, – пояснил Игнат, заметив моё замешательство. – Сегодня четверг. Меня тётя раньше отпустит с работы.
– А тебе разве на спевке не надо быть? – я помнила, что по четвергам в шесть вечера в церкви города N* проходит спевка хора. Игнат – один из ведущих басов.
– Ну ради такого случая пропущу, – улыбнулся он.
Я неодобрительно покачала головой.
– Ну, я приду?
– Приходи, если тебя ругать не будут.
– А я никого не боюсь, – посмотрел на группу моих сокурсников. Взгляд Игната при этом сильно изменился. Сделался злым и острым, как лезвие бритвы. Он не смотрел, он резал их на куски.
Рыжий и Золотников то и дело поглядывали на нас и громко над чем-то смеялись, но когда столкнулись взглядами с Игнатом, резко замолчали.
– Твои что ли? – как-то зло процедил он.
– Угу, англичане, одногруппники.
Я так и не поняла, что вызвало такую перемену в Игнате. На меня он смотрел по-другому, глаза лучились ярким голубым светом, таким голубым-голубым, небесным. У меня самой тоже светлые глаза, и многие отнесли бы их к голубым, но по сравнению с Игнатом, они, скорее, серые, а не голубые. С какой же уничижительной жестокостью он смотрел на Рыжего и Золотникова. Желваки заходили на лице.
– Игнат, – позвала я.
– Да, – вернул мне внимание.
– Ты чего?
– Не нравятся мне они, – со злобой выплюнул слова. – Смотрят…
– Ну и пусть…
– Дебилы какие-то. Так и хочется врезать…
Спорить не стала. И сама не особо высоко ценила их интеллектуальное развитие. Конечно, мальчишки в церкви и мальчишки, близко не подходящие к ней, отличаются, как небо и земля. Курят, матерятся, плоско шутят, делают намёки, которые я совсем не понимаю,
