Свет. Далее он благополучно пересек лесистый Панамский перешеек и, выйдя к Тихому океану, продолжил плавание на новых судах мимо непроходимых болот приморья, покуда не добрался до открытых просторов Перу, где и основал поселение. А еще раньше его соотечественник Кортес, высадившись на лесистом берегу Мексиканского залива, поднялся на высокогорное плато и основал там свое поселение.
Не обязательно быть диффузионистом, чтобы реагировать, когда тезисы изоляционистов становятся окаменелой догмой, попирающей свои основы, лишь бы выжить. Право же, люди европейского происхождения не настолько ослеплены собственной историей, чтобы почитать себя племенем суперменов, способных совершить четыре столетия назад то, что раньше было не под силу великим цивилизациям Малой Азии и Северной Африки. Не будем забывать, что древние кое в чем обладали способностями и мастерством, намного превосходящими то, что было по плечу средневековой Европе. Египтяне и их соседи в Двуречье и Финикии разбирались в столь важной для мореплавания астрономии лучше, чем любой европейский современник Колумба, Кортеса и Писарро. А финикийцы, сотрудничая с египтянами, обогнули Африку во времена фараона Нехо – за 2 тысячи лет до того, как Колумб вышел под парусами в океан, который в представлении европейцев кишел драконами и оканчивался пропастью за горизонтом.
Мы восхищаемся достижениями древних, воплощенными в их пирамидах и обелисках, глубоких математических познаниях и календаре, литературе и философии, в замечательном судостроительном мастерстве, примером которого служит функциональная форма и сложная оснастка создававшихся 5 тысяч лет назад деревянных и камышовых судов, в исследовании и освоении новых земель, что подтверждается многочисленными археологическими следами возникших 3 тысячи лет назад финикийских поселений вдоль всего атлантического побережья Марокко. Так стоит ли, восхищаясь такими свершениями, тут же отрицать способность древних сделать то, что много позже сделал Писарро с горсткой людей во времена, отмеченные невежеством и суеверием?
От берегов Восточного Средиземноморья до Мексиканского залива далеко, однако уроженец Италии Колумб трижды плавал в Америку. За 27 столетий до Колумба финикийцы, выходя из внутренних областей Средиземноморья, энергично исследовали и осваивали атлантические берега Испании и Африки. Конечно, никто не воображает, будто высокоразвитые культуры Мексики и Перу были основаны рядовыми моряками, сбившимися с курса или потерпевшими кораблекрушение у чужих берегов. Горсточка необразованных уроженцев Восточного Средиземноморья, очутившись среди маленьких, неорганизованных родовых общин (и, вероятно, встретив такой же дружеский прием, какой ожидал потом Колумба), вряд ли могла привить аборигенам сколько-нибудь глубокие незнания о своей цивилизации. Чтобы передать понятие о таких вещах, как иероглифическое письмо, ноль, способы мумификации и трепанации, мало лишь знать об их существовании,
