забыл о них. Ты права, я должен, хотя бы объясниться и извиниться. Скоро приду. Что – то еще? – спросил Никита и не ошибся.
– Сашка Регину привез.
– Что – то серьезное?
– Угроза выкидыша. Я делаю все, что могу.
– Марина, – Никита крепко обнял жену, почему – то ему вспомнились 90-е, погибшие внуки Марка, весь кошмар, что им пришлось пережить тогда … – Все будет хорошо, моя родная, – Никита запретил себе думать о том, что для него и его друзей 90-е вернулись. – Я скоро приду.
Никита дал указания персоналу следить за Федором, боялся, как бы он с собой чего- нибудь не сделал, сам прошел к себе в кабинет, где его с нетерпением ожидала коллегия профессоров.
– Добрый день, – поздоровался он и присел в свое кресло. – Уважаемые коллеги, приношу вам свои самые искренние извинения. Мне очень жаль, что наша с вами встреча, не принесла желаемого результата. Я вынужден был сорвать нашу конференцию. Для меня был очень важен ваш приезд, ваше мнение, ваш опыт. Поверьте, мне очень жаль, но поступить по другому я не мог, и сейчас, я не могу уделить вам время и внимание. – Для Никиты это мероприятие было действительно очень важным, но сейчас он думал лишь о Насте и о том, что творилось в их жизни, ему хотелось послать на хрен и профессоров, и гранд, который ему уже не светит.
– Никита Юрьевич, Вы хотите, чтобы мы покинули Вашу клинику? – спросил один из профессоров.
– Нет. Ни в коем случае, вы можете оставаться, сколько пожелаете, я говорю лишь о недостатке своего свободного времени. Увы, так сложились обстоятельства, – ответил Никита.
– Тогда, с Вашего позволения, мы еще немного погостим и понаблюдаем за ходом работы Вашей клиники.
– Да, конечно.
– Вы расскажите нам о проведенной операции?
– Откровенно говоря, я провел эту операцию скорее от отчаяния.
– Но Вы провели ее грамотно, я бы даже сказал, блестяще.
– Не преувеличивайте, я совсем не уверен в положительном исходе операции.
– То, что Ваш пациент все еще жив, говорит о том, что такие операции возможны на практике и это открывает нам массу возможностей.
– Почему Вы были в отчаянии? Вы знакомы с пациентом?
– Да. Пациентка очень близкий и дорогой мне человек.
– И все таки, Никита Юрьевич, не только отчаяние толкнуло Вас на эту операцию, Вы были к этому готовы иначе, Вы бы побоялись добить пациента.
– В тот момент, я понимал, что она обречена. Я делал все, что только мог сделать. Тогда я думал лишь о том, как спасти ее, использовал любые возможности. Настя все еще жива, еще и потому, что у нее очень сильный организм и непомерная воля к жизни.
– Мы еще вернемся к этому разговору, – сказал один из профессоров, понимая, что Никите сейчас не до них и он не может в полной мере погрузиться в анализ произведенной им операции.
– Да, конечно. Извините.
– Работайте, Никита Юрьевич, а мы понаблюдаем.
– Спасибо.
