из кливлендской аристократии (впоследствии он станет мэром Кливленда и президентом местного яхт-клуба); тот пришёл, понятное дело, не с пустыми руками. Теперь фирма называлась «Кларк, Гард-нер и К⁰»: предполагалось, что такой набор имён привлечёт больше клиентов. Обняв Рокфеллера за плечи, Кларк попросил его не расстраиваться: «Это ненадолго, пройдёт немного лет, и ты обскачешь нас всех». (Ещё бы: именно ему, младшему компаньону, старый банкир Труман Хэнди ссудил целых две тысячи долларов под залог товарных квитанций.) Джон улыбнулся в ответ, но, конечно, ему нанесли душевную рану, которая болела. Разве можно сравнивать, на что пошёл ради фирмы он и что сделал Гарднер? Однако гордыня – смертный грех.
Как-то в погожий субботний денёк Гарднер закончил работу пораньше. Весело насвистывая, он шёл по коридору и заметил в приоткрытую дверь Рокфеллера, корпевшего над своими гроссбухами. Вот чудак. Так ведь и вся жизнь пройдёт мимо.
– Джон! – приветливо окликнул его Гарднер. – Мы тут с друзьями собираемся прошвырнуться под парусом в Пут-ин-Бэй. Поехали с нами, а? Я думаю, тебе было бы неплохо хоть иногда выбираться из конторы и забывать о бизнесе.
К его удивлению, обычно невозмутимый Рокфеллер выскочил из-за стола и закричал на него, брызгая слюной:
– Джордж Гарднер! Вы самый экстравагантный молодой человек, какого я только знаю! О чём вы только думали – вы, человек, который только начинает жить, – покупая в складчину яхту за две тысячи долларов! Вы подорвали свой кредит в банке – ваш и мой!.. Ноги моей не будет на вашей яхте! Я даже видеть её не хочу!
И он вернулся к своим книгам. Но Гарднера было не так легко выбить из колеи.
– Джон, – сказал он перед уходом, – я вижу, что нам с тобой, похоже, никогда не прийти к согласию по некоторым вещам. Мне кажется, ты любишь деньги больше всего на свете, а я нет. Не всё же работать, надо и поразвлечься немного.
От работы, как известно, кони дохнут. У Джона теперь часто болела шея – не повернуть: сказались постоянный стресс и сидячая работа. Тогда он тоже отправлялся развеяться, но по-своему: запрягал в коляску двух быстрых лошадей и гнал их по дороге – рысью, галопом, во весь опор. Или они с братом Уильямом скакали верхом наперегонки. Джон всегда приходил первым – к большой досаде Уильяма, такого же запыхавшегося и потного, как и его конь. Но у Джона был свой секрет: он никогда не бил лошадь, а разговаривал с ней, успокаивал, убеждал, что им нужно победить – вдвоём и друг для друга.
Деньги… Да, он их любит, но добывает честным путём. Когда Бенджамин Франклин был маленьким, отец внушил ему: «Человек, оборотливый в делах, стоит выше королей». Теперь Джон повторял эту фразу мальчикам в воскресной школе. И, видит Бог, деньги он зарабатывает в поте лица своего.
В партию зерна, которую предстояло поставить в Буффало, фирма вложила весь свой капитал. Обычно осторожный Рокфеллер в этот раз предложил не страховать груз и сэкономить хотя бы 150 долларов,
