Московского университета по проекту архитектора Р.И. Клейна.
Волхонка, дом 12. Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина
Появление Музея изящных искусств именно на Волхонке весьма символично, поскольку еще в 1865–1886 гг. неподалеку отсюда существовал так называемый Голицынский музей, хранивший коллекции живописи, древностей и редких книг. Однако необходимость создания нового современного музея и постройки для него специального здания стала все более ощущаться со второй половины XIX в. Ведь в крупнейших европейских столицах уже давно существовали подобные музеи, наполненные зачастую даже не слепками, а оригиналами. Московский музей выступал едва ли не последним по времени из этого ряда, но самым богатым и роскошным и по строгому отбору экспонатов, их научному содержанию и диапазону представления истории искусства.
Среди тех, кто публично высказывался за эту идею, была и княгиня Зинаида Волконская, не только гостеприимная хозяйка популярного в Москве литературного салона на Тверской улице, но и автор ряда исторических сочинений. В 1825 г. она была избрана почетным членом Общества истории и древностей российских при Московском университете. Княгиня не раз предлагала создать университетский «эстетический» музей, посвященный античной скульптуре. Дело оставалось за малым и самым главным – собрать деньги на это благое начинание и получить монаршее благоволение.
Единомышленниками Волконской были профессора Московского университета С.П. Шевырев и К.К. Герц, директор Московского публичного и Румянцевского музеев Н.В. Исаков и другие представители московской интеллигенции.
Наиболее значимую роль в основании Музея изящных искусств сыграл Иван Владимирович Цветаев (1847–1913), обладавший большим опытом музейной работы. С 1882 г. он служил в Московском публичном и Румянцевском музеях, что находились в Пашковом доме. Сначала он был заведующим гравюрным кабинетом, затем с 1883 г. хранителем отделения изящных искусств и классических древностей, а с 1901 по 1910 г. директором музея.
Сто лет назад много шума произвело дело о краже из Пашкова дома. Украли в том числе и редкие гравюры. Всех собак повесили на Цветаева, отставив его от должности. А он, между прочим, отдал музею без малого тридцать лет жизни. Цветаев долго оправдывался, даже написал книгу в 1910 г.: «Московский Публичный и Румянцевский Музеи. Спорные вопросы. Опыт самозащиты И. Цветаева, быв. директора сих Музеев». Суд снял с него подозрения, а в 1913 г. в качестве компенсации Цветаева избрали почетным членом Румянцевского музея. В то время он уже трудился в основанном им же Музее изящных искусств на Волхонке. Но здоровье профессора было подорвано, в том же году он скончался.
Не зря в 1940 г. Марина Цветаева напишет: «Мой отец поставил Музей Изящных Искусств – один на всю страну – он основатель и собиратель. В бывшем Румянцевском Музее три наши библиотеки: деда, матери и отца. Мы Москву – задарили. А она меня вышвыривает:
