стоять перед судмедэкспертом, товарищ…
– Ошибки не будет, товарищ судмедэксперт, если ты и впредь меня будешь величать, как и прежде, – следак.
– Ну тогда, товарищ следак, душа моя на месте, успокоилась. Ну и какой же вопрос?
– О девственности! Если установишь, что она нарушена, то определи срок и время нарушения. Для меня важно, Александр Тихонович, была ли она изнасилована. Это очень важно! У судмедэксперта есть ко мне вопросы?
– Вопросы мне понятны. Других вопросов пока нет. Тогда идём!
– Александр Тихонович, чуть было не забыл, – сказал я, шагая по коридору больницы в сторону кабинета врача Евгения Ивановича. – Немаловажный факт: посмотри, пожалуйста, у девчонки на затылочной части головы я заметил кровоподтёки и, кажется, там рана. Обследуй! После я официально назначу судебно-медицинскую экспертизу, но я должен знать предварительно.
– Я все понял, Рудольф Васильевич. Ты хоть в общих чертах можешь обрисовать событие?
– Александр Тихонович, я бы с удовольствием, но, к сожалению, в данный момент не могу. Сам толком ничего не знаю. Могу только сообщить, что мы с женой сегодня рано утром нашли её в ущелье в сорока километрах отсюда.
– Теперь мне понятно, почему у тебя такой вид. Прости!
– Чего там, проехали.
– Ты меня заинтриговал, Рудольф Васильевич. Я от тебя не отстану. Расскажешь?
– Расскажу, конечно. Иначе какой же я тебе товарищ. Только не сейчас. Ты все равно не поверишь. Все, мы пришли.
Зашли в кабинет Евгения Ивановича, но его там не было. Медсестра сказала, что Евгений Иванович до сих пор в реанимационной. Мы в спешном порядке направились туда.
– Александр Тихонович, я тебя и Евгения Ивановича буду ждать тут в коридоре. Хорошо?
– Хорошо. Жди. Как освобожусь, сразу к тебе.
Оставшись один в коридоре, я обвёл взглядом коридор, ища место, где бы присесть. Увидев скамейку, одиноко стоящую недалеко, направился туда. Подойдя к ней, сел. В коридоре, кроме меня, никого не было. Усталость, переживания разом навалились на меня, и я решил прилечь. Перед глазами возникли картины утреннего дня: поездка в хутор Зайцев, туман, голая женщина, внезапно появившаяся перед машиной, а после зовущая в ущелье, девчонка, лежащая под камнем без признаков жизни… Постепенно картины стали расплывчатыми, а потом вовсе исчезли. Я погрузился в сон.
Проснулся от голоса, который мне показался знакомым. Я открыл глаза и не понял, где нахожусь. Глазами повёл сначала по потолку, так как лежал на спине. После взгляд перевёл на дверь, расположенную в нескольких метрах, и надпись «Реанимационная». Не успел ничего подумать, перед моими глазами предстала медсестра Ирина. В её больших голубых чистых глазах я заметил тревогу и ещё больше озабоченность.
– Ты что тут делаешь, Рудольф? – вдруг я услышал её мягкий приятный голос. – Тебе плохо? Вид у тебя неважный, какой-то замученный, болезненный. Ты что, заболел? Почему лежишь тут, на скамейке? – не умолкая трещала она, присаживаясь на
