методичке – подавление воли к сопротивлению, потом прямой лжи, косвенной, утаивания и так далее. В результате Боря должен был мне говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды. Как на пуху – как Борька называл данное состояние. Или на духу – не помню. Какая-то древняя пословица.
Но, в общем, эту стадию я прошёл успешно. А вот дальше начались проблемы.
Для начала я предъявил Борису страницу из его статьи и потребовал объяснить, что это такое и зачем.
Он принялся объяснять. Но я его не понимал.
Наша беседа выглядела примерно так. Борис что-то говорил. Я спрашивал его, что означают вот эти слова. Левин отвечал, тогда я спрашивал его, что означает его ответ. Каждый раз это кончалось тем, что Борис начинал циклиться – то есть разъяснял своё предыдущее объяснение примерно теми же словами. Я знал, что он не нарочно, но злился ужасно.
– Что это? – я показывал ему закорючки.
– Команды обмена коры с таламусом по трансформе сенсорного следа на первичной стадии синтеза, – выдавал Борис, смотря на меня собачьими глазами.
– Объясни, что ты сказал, – требовал я.
– На стадии формирования сенсорного следа вносятся направленные изменения в первичную менталь, – объяснял Левин.
– Какие изменения? – добивался я. – С какой целью?
– Направленные на купирование форсажа аутоинтолерантной реакции, – отвечал Борис как на духу.
Вот так мы и беседовали, пока я не осознал, что брожу в трёх соснах и надо зайти с той стороны, которую я понимаю лучше. И стал спрашивать про Сноубриджа.
Тут началось нечто странное. Борис вроде бы подтверждал, что Яна когда-то знал, но совершенно не помнил о нём ничего конкретного. Он даже не смог вспомнить, где и когда с ним познакомился. Обо всём прочем он тоже говорил самыми общими словами, причём любая попытка что-либо уточнить приводила только к тому, что он замолкал и растерянно улыбался.
В такой ситуации нужно проводить структурное исследование психики с погружением в закрытые слои. Понятно, что моих дилетантских познаний на это не хватило бы в принципе. Но у меня был под рукой отличный профессиональный психокорректор – сам Левин.
Идея не моя. Если честно, она из сериала. Нет, я сериалы не смотрю – у меня на работе практикантки обсуждали. Как я понял, там злодейские Странники пленили профессора психологии с величайшими секретами человечества в голове и заставили его самого выуживать их из себя. Я послушал и сказал девчонкам, что это чушь собачья. Но потом засомневался и при встрече с тем же Левиным спросил. Тот задумался и сказал, что вообще-то это возможно, как раз в режиме допроса с подавлением воли. Правда, добавил он тогда, это сработает только с очень хорошим специалистом. Потому что режим допроса существенно снижает уровень интеллекта.
Я лично в левинский интеллект верил. Теперь предстояло проверить его на практике.
Короче, я развернул к Левину экран
