успел Вестгар рта открыть, как кто-то появился на ковре – в долгополом цветном халате с белой, клинышком, бородкой с тюрбаном на голове и с торбою в руках. Незнакомец озирался и испуганно вжимал голову в костлявые плечи.
– Ты перс-купец, по прозвищу Синбад?
Он часто-часто закивал, пытаясь растянуть губы улыбкой.
– Ты погубил город Тверь черною чумой?
Синбад попятился и замотал головой.
– Ну, значит, по-твоему приказу зло свершилось.
Синбад упал на колени:
– Нет! Я к этому вовсе не причастен!
– Мне все равно. Я не стану разбираться. У меня наказ отца – тебя покарать за гибель всех моих родных.
Вестгар взмахнул бердышом и ловко отсек голову персидского купца.
– Крррасава! Богатырррь! – одобрил Болтун. – Теперррь ррразведи костеррр… да не на ковррре, дурррак… вон дрррова в печурррке… тррруп сверррху… ррразжигай, да торррбу заберрри… посмотррри жррратву.
Вестгар развел огонь в камине, затолкал туда тело несчастного купца, голову отсеченную на грудь приладил, торбу развязал:
– Здесь вещи и мешочек с трухой.
– В костеррр! – приказал Болтун. – Тррруху с тррряпками не жррру!
Взрывом подняло крышу над домом и разбросало по двору, стены рухнули, как карточный домик. Дым высоко взметнулся, долго-долго оседал. Последними коснулись земли два черных перышка…
Уголек щелкнул в камине, Вестгар вздрогнул и проснулся.
Полумрак в комнате. Рубиново алеют угольки камина, освещая обгорелый череп купца. Такой кошмар, наверно из-за торбы перса снится! Вестгар отбросил ее, подтянул седло, пристроил голову на него и вновь заснул беспокойным сном.
3
Вестгар спал еще, когда взошло солнце. Болтун, клоня голову то на один бок, то на другой, разглядывал его сверху, с подсвечника на стене, на котором с вечера примостился. Ворон смотрел на юношу не без симпатии и находил, что его мужественный хозяин выглядит просто красавцем.
Он подумал, что прекрасная персиянка могла стать заслуженной ему наградой. Если можно было вернуться назад, он не стал настаивать на казни Синбада. Но дело сделано. Теперь только чудо может свести молодых людей.
Похлопав крыльями и вытянув шею, Болтун каркнул, приглушая голос:
– Прррекрррасная перррсиянка пррредстань на ковррре!
Жасмин спала на шкуре медвежьей между храпящим троллем и стеной пещеры. Голова ее покоилась на коленях у невидимого Тимура. Оборотень наглаживал ее шелковистые волосы и тихонько пел ей колыбельную в ухо. Храп хозяина и грохот водопада приглушали его негромкую песню.
Вдруг рука Тимура замерла в воздухе, сам он вздрогнул и напрягся – Жасмин пропала. Была, и вдруг исчезла. Нет, не стала невидимой, как он, а растворилась в воздухе пещеры без всяких объяснений. Ну, дела! Тимур пошел ее искать в полумраке пещеры…
Теперь они лежали рядом на ковре в гостиной Заветного Терема – Вестгар и Жасмин мирно спали.
