сделал плохой выбор? Он меня тупо пошлет, и правильно сделает.
Свалился сынок спустя столько лет, еще и поучает. Хотя сейчас он вроде ничего настроен, даже рад как будто, хотя и удивлен. Вот на этом благодушии и сыграем для начала.
– Пап, не против, если я у вас поживу? – стараюсь говорить нейтрально, но выходит все равно несколько язвительно.
Сглаживаю улыбкой. Варя начинает кашлять, кидаю насмешливый взгляд в ее сторону. А ты как думала, девочка? Легко не будет.
– Извините, – бормочет она, делая глоток воды.
– Конечно, – кивает мне отец, – можешь занять свою комнату, если хочешь, я ее не трогал.
Как мило. Расплакаться, что ли?
– Спасибо, так и сделаю, – говорю в ответ и снова бросаю взгляд на Варю. Она свой отвести не успевает. На этот раз улыбки на моем лице нет, и после небольшой паузы я добавлю: – У меня с этой комнатой много воспоминаний связано.
Варя краснеет и наклоняется над тарелкой еще ниже. Скоро уже буквой ЗЮ согнется. Трет лоб рукой.
– Я, наверное, пойду, – выдавливает улыбку, отодвигая тарелку, – немного устала.
– Конечно, Варюш, – отец гладит ее по руке, она слабо улыбается в ответ и уходит. Мы снова провожаем ее взглядами.
Сейчас, когда она одета, как школьница-переросток, отец смотрит мягко, а вот ее ножки в халатике вызывали в нем другие эмоции. Перед глазами возникает непрошенная картина: мой отец трахает Варю, – я трясу головой, отгоняя видение.
Да уж, дожили – я чуть не трахнул его любовницу, он собирается жениться на девушке, которую я лишил девственности.
Интересно, много у Вари было парней за эти годы? Может, и нет, если играла в скромницу, ища папика.
– Я рад, что ты приехал, Денис, – голос отца возвращает меня в реальность, хотя слова такие – что поверить сложно.
Смотрю в ответ пытливо, он усмехается. Вообще, мы за эти годы виделись считанные разы: я приезжал дважды по поводу наследства, а потом еще один раз подписать бумаги на имущество.
Известие о браке стало неожиданностью. Честно сказать, неприятной.
Не потому даже, что отец тем самым порочил память о маме – нет, на такое я и не надеялся. Он еще при жизни напорочился, суя свой член в других баб. Новая жена – это новый брачный договор, новые наследственные разборки потом, дележ имущества и прочая херня. А если она ему ребенка родит?
Я снова осознаю, что думаю не о Варе, а о какой-то абстрактной жене. Не могу никак представить, сложить этих двоих в одну картинку.
– Странно, если честно, не ожидал теплого приема, – не вижу смысла врать.
Отец кивает.
– Я понимаю. И все же… Думал, мы с тобой не сядем уже за один стол.
Усмехаюсь. Да, примерно такое я заявил ему, когда окончил институт – что больше он меня не увидит. А он не особо удивился – наверное, и сам это понимал. Просто перестал мне бабки слать.
Завещания у мамы не было, а после смерти оказалось,
