Александровна, увидев его на пороге, радостно улыбнулась.
– А, это ты? Заходи, раз уж пришел. Молодец, хорошо выглядишь. Быстро на поправку пошел. Как твое горло? Можешь говорить?
Сергей легонько кашлянул и просипел:
– Могу, только тихо.
– Вот и славно. Раз начал говорить, значит, все будет в порядке. Связки постепенно восстановятся. Ты только береги горло. Старайся поменьше бывать на холоде.
При этих словах Сергей невольно улыбнулся.
– Скоро лето, а до зимы еще надо дожить.
– Это точно, – подтвердила врачиха и строго посмотрела на Сергея. – Ну ладно, ты чего пришел? Говори скорее, мне некогда. Отчет готовлю для Магадана, видишь, сколько бумаг!
Сергей переступил с ноги на ногу.
– Хочу проситься на выписку, надоело мне тут.
Валентина Александровна вскинула брови.
– Вот как! На выписку просишься? Очень интересно. Обычно к нам все просятся, мастырки себе разные делают, чтобы подольше остаться в больнице, а ты, выходит, сам хочешь уйти от нас?
Сергей посмотрел ей в глаза.
– Я тут узнал от ребят, что формируют новый этап куда-то на Север, на днях отправят. Вот бы мне туда попасть.
– Да ты что! – вскинулась врачиха. – Ты хоть знаешь, куда их отправляют? Их на рудник Лазо повезут. Слыхал о таком? Это же черт знает где! Туда трое суток нужно добираться, и все на север! Это за Эльгеном – километров триста с гаком. Там голые сопки и больше ничего.
Сергей опустил голову.
– Все равно я должен отсюда уехать. Вы сами знаете – Зубенко от меня не отстанет. Как выйду из больницы, что-нибудь придумает. Уж лучше пусть я буду там, чем здесь меня пристрелят. Или еще чего…
Врачиха открыла было рот, но так ничего и не сказала. Некоторое время думала, потом шумно выдохнула.
– Ладно, поезжай. Там тоже люди живут. От этих иродов избавишься. Ты прав: не будет тебе здесь житья. Я тебе помогу. С мужем поговорю, чтобы включили тебя в списки. Отправка послезавтра утром, так что будь готов. И никому не говори об этом. А то прямо на больничной койке тебя прикончат. Подговорят кого-нибудь и задушат ночью. Был тут у нас один такой убивец. Сколько душ загубил – ой-ё-ёй! У него срок был двадцать пять лет. Смертную казнь ведь отменили, вот он и душил тех, кто ему не понравится. Задушит ночью полотенцем, а утром его забирают на новое следствие. Дают ему те же двадцать пять лет. А ему горя мало. Через несколько месяцев он опять кого-нибудь прирежет и дальше так живет. Кононенко его фамилия, вспомнила. Жуткий тип. Когда его к нам в больницу привезли, он мне сразу не понравился. Настоящий зверь! Вот и попадись такому.
Сергей внимательно выслушал этот рассказ. Про такие вещи он слыхал, и не особо боялся подобной расправы. Блатные его уважали за смелость, за умение дать сдачи. И не блатных ему следовало
