спасибо, что я третьего – самого главного толстяка для компании тебе в сани не усадил. Их бы тогда дюжина оленей с места не сдвинула…
– Пусть главный толстяк Рудольфа играет. Быстро похудеет за праздники, – пошутил Степан, чтобы понизить градус полемики. – В конце концов любого грузчика с рынка можно взять по договору возить сани с толстяками. Любой за бутылку согласится, – уже серьезно предложил наш герой.
– Это что за преступная позиция по отношению к театральному мастерству! Актер должен донести характер своего героя будь то олень, червячок или волшебный камень. В этом загадка настоящего искусства – играть без слов. Со словами любой актёришка сыграет, а без слов – только великий актер.
– Поймите же вы и меня! – прервал демагогию Ребенка Степан. – Мне нужно лететь в Москву. У меня появился шанс исполнить мою мечту – служить в московском театре, – убедительно начал Степан свой заранее подготовленный спич, но снова был беспардонно остановлен визгливым воплем директора:
– Шанс! Шанс! Шанс есть везде, кроме счастья в Иваново, если ты гей. Москва, Москва…У меня в театре ты получишь заслуженного артиста России в сто раз быстрее, чем в любом московском театре. Я тебе, Степан, помогу. Ты молод, талантлив. Я тебя собирался вводить в пять новых пьес в следующем году. Ты знаешь коми-пермяцкий язык, а это значит, все дороги тебе открыты в национальные театры стран финно-угорской языковой группы. Что еще надо артисту? Шанс не бывает единственным в жизни. Это юношеские страхи. Так что забирай свое заявление и за работу. Дед Мороз и Снегурочка верят в тебя. Загадывай желание, и оно непременно сбудется. Никуда твои шансы от тебя не денутся, – завершил Георгий длинную тираду, выдохнув тяжело из себя воздух, и протянул Степану его заявление. Наш герой не шелохнулся и всем своим видом демонстрировал свою решимость.
– Самолет у меня завтра утром. Я не собирался с вами обсуждать свой отъезд в Москву. Это вопрос решенный. Я хотел подписать заявление на отпуск или если вы возражаете, то на увольнение. Я его тоже на всякий случай подготовил, – Степан протянул второе заявление директору.
– С теми людьми, кто не ценит добра, кто проявляет такую вопиющую неблагодарность, как вы, Степан, я прощаюсь навсегда, но вам как молодому человеку я великодушно даю, как вы выразились, шанс, – Георгий молча подписал заявление на отпуск и снова с оттенком актерского эпатажа громко и тяжело вздохнул и посмотрел в окно, как будто он был сейчас на сцене в переполненном зрителями зале и ждал финальных аплодисментов.
Москва встречала Степана декабрьским умеренным бодрящим морозом, снегом, сереющим от грязи на обочинах дорог, и неповторимым запахом праздника – наступающего Нового года. Этот запах помнит любой русский с детства. Но у каждого человека он неповторимо свой – запах апельсинов, мандаринов, глинтвейна, елки, оливье, шампанского, гари от бенгальских огней и сгоревших петард… Иногда все эти запахи невероятным образом смешиваются
