да фортификационные нагромождения.
Бирон походил на эдакий каменный кактус. Непомерно высокие стены служили общим стволом или садовой оградой, а из центра разрастались ровные «побеги» высотных цилиндрических башен, соединявшихся паутиной мостов и переходов, натянутых бельевых верёвок, а также тросов в валиках различных устройств.
Многие «стволы» разрастались дополнительными конструкциями-ветвями. Утончённые башни всегда венчались конусовидной крышей из широкой тёмной черепицы. Повсюду на этажах располагались балконы и наружные галереи в обход построек, чтобы перебираться по верхнему ярусу между соседними зданиями. А также были лопасти ветряных мельниц, вращавших внутри не жернова, а другие полезные механизмы.
Пружины и шестерёнки периодически показывались на глаза в отдельных прорезях или отбрасываемых косых тенях, но по большей части были скрыты за гладкой облицовкой. Наружные башни имели выступы-площадки для баллист, но даже над ними поверх опорных колонн всё равно были остроконечные купола под тон и стиль всего остального, будто сооружал абсолютно всё здесь один и тот же архитектор.
За счёт своих нескольких ярусов город казался большим. Довольно компактным по площади, всерьёз уступающим, например, Велунду или тем более Стеллантору, но беглого взгляда хватало, чтобы понять, сколько всего размещено здесь по разные стороны на всех этих этажах. Причём возвышенности начинались с первых же зданий окраины, никаких трущоб бедных кварталов в привычном их понимании.
Однако за приоткрытыми воротами всё же виднелись типичные признаки не самого ухоженного района. Кривоватые изогнутые дороги со съехавшей кладкой, потрёпанность строений, простенькие навесы, перевёрнутые бочки. И это явно было не худшим, что могло здесь предстать взору, всё-таки впереди был проезд через главный вход, сопровождаемый базаром, ярмаркой, кучей всевозможных лавок, дымной кузницей, пекарней, дешёвым трактиром – всё это, разумеется, лишь на первом ярусе. А над ними возвышались уже совершенно иные заведения: мастерские и жилые комплексы для бедных семей.
– Добрались до полуночи, – подбросил Хрисс проспоренную медную монету Фламеру, и тот схватил её резким рывком руки в воздухе, сжав кулак. – Небо было к нам благословенно.
– Так… сказал бедняк… Первым делом обыграю в карты несколько дуралеев в таверне, заработав себе деньжат, – ухмыльнулся эльф, обнажая золотой клык.
– Может, и нам в таверну? Комнату снять, – предложила Кьяра.
– Раскатали губу, – фыркнул обгоняющий их Бром. – Сначала надо добиться, чтобы нас всех пустили.
– Повторяем легенду? – предложил Фламер, остановившись. – О, чарующая Кьяра из рода фон Блитц, вы на эту маленькую театральную сценку возглавляете наше душещипательное представление, как посол из Дайкона. При вас телохранители, предоставленные на границе. Это я, допустим, Хрисс и лучезарная Диана. А также маг, это, разумеется Бром.
