и уж точно не запоминает. Пока однажды вдруг внезапно не оказалась в редакции первой. На столе Макса стояла табличка, на которой большими острыми буквами красным маркером было написано: "Пью горький, как твоё разочарование!".
– Спасибо, что предупредила! – вместо приветствия выдал новичок, когда через пару минут после нее зашёл в кабинет и увидел, как она хохочет над этим маленьким плевком в чью-то душу.
– Сильно все перевернули?
– Нет, аккуратно сдвигали с места.
– И ты заметил?! – Крис окинула взглядом бардак на столе, как бы намекая, что в перфекционизм Макса она не верит, и что в ящиках у него вряд ли лучше. Вот тогда Макс показал настоящие эмоции впервые на ее памяти. С гордым видом он открыл ящик тумбы. Там лежала пара записных и что-то по мелочи, а ещё были странные синие полосы.
– Нёс ежедневник вместе с чернилами для печатей, а они протекли. Теперь все синее, не высохло ещё. А выкинуть не могу, там важные номера. Убрал подальше. Сам его пока не трогаю, а вот кто-то вчера схватился. Видимо, сдвинуть хотел, а что все синее в темноте не заметил. Теперь двое знают мой секрет: ты и тот, кто вчера вечером полез ко мне искать сахар.
– Крапленый ежедневник это сильно! – улыбнулась Крис и подняла в знак тоста свою собственную чашку с кофе. – За нас, горьких людей, несущих другим разочарование!
– Ave! – отсалютовал в ответ Макс.
С бледно-голубыми и ободранными щеткой пальцами в тот день был замечен Павел. Впрочем, он из ситуации вышел с честью. Притащил огромную коробку сахара, демонстративно поставил на видное место, подмигнул Максу и вышел.
С той поры живых разговоров у них не было. Макс всегда исправно здоровался, но чаще всего этим дело и заканчивалось. Он вообще мало кого добровольно замечал.
Утренняя встреча с местным бомондом ничуть не испортила Крис настроение. Даже наоборот. Аккуратно расправив юбку на коленях, она залюбовалась цветочным узором и вдруг замерла. Она действительно переоделась "в девочку" и даже не заметила этого. Любимые джинсы все так же заманчиво покачивались в шкафу, но по утрам Крис как-то обходила их стороной. Платьев у нее было мало, но любимые, и этой весной она уже успела выгулять их почти все. И даже нашла туфли. Не такие броские, какими втаптывали в пыль сердца Люда и Полина, но зато очень удобные.
– Как ногами землю целовать! – помнится, воскликнула она в магазине, когда их примерила. С тех пор почти не снимала, благо погода позволяла.
Подобные метаморфозы с ней иногда случались, но надолго никогда не затягивались. Так, мимолётное желание. Но не в этот раз.
– Это всё май и сирень виноваты! – сказала себе тихонько Крис и улыбнулась.
Она ведь себе не врала. Вот так меняться действительно не было никаких очевидных причин. Ее давно уже никто не звал на свидания. И даже если бы позвали, времени на подобные встречи не находилось. Друзей бы проведать! А нет свиданий, нет и расставаний, а значит – некому бросать вызов.
