ц
Рис. 0.1. Распределение населения Канегасаки по возрастным группам, 2020 г.
Рис. 0.2. Нежилой дом в Дзёнаи, 2021 г. В этом доме в середине 1990-х годов жили глава поселения и его жена.
Рис. 0.3. Частный центр дневного пребывания для пожилых людей с деменцией.
Рис. 2.1. Расположение Канегасаки в Японии и префектуре Иватэ.
Рис. 2.2. Уезд Исава в префектуре Иватэ с изображением мест, связанных с Канегасаки и Мидзусавой.
Рис. 2.3. Пирамида населения Канегасаки во время полевых исследований в июне 1995 года.
Рис. 3.1. Диаграмма Парето распределения населения по возрасту в Дзёнаи.
Рис. 3.2. Усыновления в генеалогии Уэмото Сэнтаро.
Рис. 3.3. Усыновление Канэтака Овари.
Рис. 3.4. Алтарь Мёдзина, охраняющего семью в Дзёнаи.
Рис. 3.5. Карта Дзёнаи.
Рис. 3.6. Женщина (68 лет) на своем огороде в центре Дзёнаи.
Рис. 5.1. Структурированная градация по возрасту. Эта структура представлена целиком в немногих деревнях.
Рис. 6.1. Схема гейтбольного корта. Большие стрелки указывают направление движения шаров во время матча.
Рис. 6.2. Гейтболист направляет шар товарища по команде через вторые ворота.
Рис. 6.3. Выполнение трех ходов гейтбольного матча.
Рис. 6.4. Положение шаров после того, как были сделаны ходы, указанные на рис. 6.3.
Рис. 8.1. Организационная структура Центра непрерывного образования.
Рис. 8.2. Пожилые женщины на занятии по игре на Тайсё Кото в одном из центров непрерывного образования Канегасаки.
Таблицы
Табл. 2.1. Отток, приток населения и сальдо миграции в Канегасаки в 1955–1995 гг.
Табл. 3.1. Размер семьи в Дзёнаи.
Табл. 5.1. Таблица частотных распределений числа членов Клуба стариков (КС) и жителей деревни по возрастным группам (ожидаемые значения даны в скобках).
Табл. 5.2. Разбивка по частоте отрицательных и положительных ответов на термины, относящиеся к старости.
Табл. 5.3. Средние показатели положительного и отрицательного отношения и стандартные отклонения для терминов, относящихся к старости.
Табл. 7.1. Список компонентов понятия «кокоро» в произвольном порядке.
Предисловие к российскому изданию
Моя книга «прощение забвения» (Taming Oblivion), опубликованная в 2000 году, стала одной из двух книг, посвященных рассмотрению культурных аспектов деменции с точки зрения медицинской антропологии. Второй такой книгой был фундаментальный труд Лоуренса Коэна No Aging in India: Alzheimers, The Bad Family, and Other Modern Things [Cohen 2000]. До их публикации проводились лишь этнографические исследования проблемы старения, однако изучения деменции с точки зрения антропологии как категории культурного опыта не проводилось, и жизнь человека с когнитивными изменения не рассматривалась в контексте разнообразной региональной специфики. С того момента литература о культурном осмыслении старения пополнилась рядом знаковых работ об особеностях жизни человека с деменцией и ухода за людьми с возрастными когнитивными нарушениями [Brijnath 2014; Leibing, Cohen 2006; McLean 2007; Yahalom 2019]. Конечно, еще много вопросов в этой области требуют изучения, и мало кто из антропологов берется за них, несмотря на отмечаемый в последние двадцать лет рост интереса к проблеме старения и стремительное увеличение доли пожилого населения не только в развитых, но и в развивающихся странах.
С того момента, как было проведено исследование, результаты которого послужили основой для этой книги, в Японии многое изменилось. Так получилось, что последние двадцать пять лет я регулярно бываю в префектуре Иватэ и в городе Канегасаки. Мне также доводилось посещать деревушку Дзёнаи, где я некогда прожил почти два года, и лично расспрашивать местных жителей об изменениях в их жизни. Когда я оцениваю свою книгу с учетом полученных впоследствии этнографических данных, меня охватывает определенное беспокойство. Конечно, основные теоретические предпосылки и культурологические тезисы моего исследования по-прежнему применимы к современному японскому обществу, и многие элементы этнографического описания актуальны по сей день. Тем не менее меня беспокоит один аспект, который характерен для этнографических исследований, особенно в смежных с антропологией областях психологии и межкультурных коммуникаций. Когда ссылаются на книги, подобные этой, часто создается ощущение, будто культура в них представлена как некое неизменяемое статичное явление. По крайней мере при изучении Японии многие исследователи цитируют этнографические труды таким образом, будто в них отражено актуальное положение дел в Японии, а не то, как это было на момент их написания. «Укрощение
