плачу, а еще чаще скандалю. Зло затапливает разум, порой перерастая в такую черную ярость, что я теряю возможность связно мыслить. Я жду, жду, жду, когда закончится сезон и можно будет уехать!
И так прошло это ужасное лето, но вернуться мне было не суждено. Не было никаких предпосылок и ожиданий. Просто однажды, мы заговорили о том, что неплохо было бы остаться здесь до весны. Это какое-то сумасшествие – человек сам себя загоняет в такие тиски, что дальше некуда. Причем, ты явно не понимаешь в этот момент для чего тебе это нужно. Просто намеренно и уверенно делаешь себе хуже. Я не понимаю этого, но привожу доводы за то, чтобы остаться. Начинается подготовка к холодному сезону. Слава Богу, основные продукты мы завезли «ГАЗелью» и хоть в этом легче. Не нужно таскать муку, растительное масло и крупы. Все сложили в старый бак из-под воды и закрыли железным листом от мышей. К дому пристроили тамбур или веранду, обстроив его полками, куда распихали книги и продукты. Тамбур смешной, с крышей из линолеума и, все – таки, в доме стало как-то уютней.
А потом пришла зима. Холод в доме доходил до минусовых температур. Света не было. Дня едва хватало на то, чтобы запасти дров. Свеча на столе, пламя которой колыхалось от порывов ветра, давала света только не промахнуться мимо тарелки с едой. Холод сводил с ума. Приходилось ложиться в одежде, без конца подкидывать печку и больше не спать, а ждать рассвета. День уменьшался. Это было так страшно и тяжело, что вызывало клаустрофобию. Морозы достигли значения в -36°. Постоянное напряжение вызывало взрывы ругани и истерик. Жизнь казалась черной бездонной ямой, из которой не выбраться никогда.
Как же хочется все бросить и вернуться в городскую жизнь! Тысячу раз я проклинала наше решение – зимовать здесь. Не было даже нормальных одеял – городские синтепоновые не давали никакого тепла. Бензиновая пила на морозе отказалась работать. Сломалась пружина в стартере. Мы остались без дров, почти в сорокаградусный мороз. В хозяйстве были клинья для разбивания бревен и кувалда. Брат откалывал от упавших в лесу деревьев длинные «рыбины», мы с мамой таскали их во двор. Потом он ломал их ломом на поленья. В темноте «упаковывались» в холодный дом, готовили еду и замертво падали на кровати. Эти дни стали самыми кошмарными за зиму! Приходилось на электричке ездить за бензином в город. Поначалу это было просто тяжело – 20 литров плюс канистра помноженное на 2,5 километра от станции да по заваленной снегом дороге. Снег в ту зиму выпал чуть не по подмышки. Мы говорили об аномалии, но по-моему, это аномалия здесь каждый год. Мы просто привыкли в городе к подметенным улицам. Чуть позже бензин возить в поездах запретили. Правдами и неправдами протащили последнюю канистру. На другой станции, через одну от нашей, есть заправка. Теперь придется ходить туда пешком, а это около 6 километров.
Сегодня 24 декабря. Даже представить трудно, какое это облегчение осознавать,
